НеТемный – 7

Глава 1

Перевезти в кузницу к Броггу куски панциря тоже оказалось делом небыстрым, нам пришлось делать две ходки, и я потерял всякую надежду успеть к вечеру. Зато Креона, обычно вспыльчивая, в этот раз была на удивление спокойная, и я, кажется, догадывался, почему.

Просто советник кнеза, который так активно уделял ей знаки внимания, не нравился чародейке. Поэтому она радовалась любой причине, почему мы можем опоздать. И её даже не волновало, что это приём у самого кнеза… При этом она всё-таки успела купить вполне достойное платье, пока мы с камнетёсом отвозили груз.

Кузнец Брогг с удивлением рассматривал огромные осколки, пытаясь представить, насколько огромным был жук и как трудно будет ковать такую толстую броню. К нему в кузницу стали подтягиваться со всей кузнечной улицы другие бывалые мастера, и охать, глядя на Брогга.

Они не знали подробностей нашей сделки, поэтому совсем не завидовали Броггу — несмотря на высокую цену, такой заказ требовал очень много труда.

В Углеяре, кстати, ко мне пристал бард. Просто Креона отправилась помыться, уговорив хозяйку набрать в бане чан, чтобы принять самую настоящую ванну. Поэтому ей пришлось отогнать от бани Виола, который явно пытался как-то воспользоваться ситуацией и составить компанию.

Теперь перед баней сидели Лука с Бам-Бамом, довольные, что им поручили важную миссию охранять покой чародейки. Ну а бард ходил за мной по пятам, пока я складывал куски жука в телеги, и буквально требовал быстрее расколдовать… кхм… то есть, заколдовать Петру, ту самую чародейку земли. Потому что совесть у него, видит Маюн, просто обрыдалась горючими слезами.

Он видел её сегодня несколько раз, когда она приводила пару учеников, чтобы показать им, как опасно может быть в пещерах под Камнеломом. И вот, наблюдая издалека грустное лицо чародейки, Виол не находил себе места…

Я прервал его монолог:

— Мне кажется, у тебя уже просто чешется Камнелом, и ты хочешь насладиться городской жизнью.

Бард возмутился моей проницательности, но со вздохом сдался.

— Громада, я так больше не могу… — Виол сморщил нос, потому что во двор Эрика как раз прилетел запах свежего навоза. Всё же это была деревня, и некоторые соседи камнетёса, как оказалось, держали довольно много скотины.

Я лишь усмехнулся. И это мы с ним зачищали шахту, купаясь по колено в грязи и крови? Сдаётся мне, он делал это либо ради серебра, либо ради моего обещания помочь Петре.

Судя по его нытью, бард совсем оклемался после того, как получил то проклятие оборотня, и снова стал таким же, каким и был. И ему снова нужно было влиться в разгульную ночную жизнь.

— Ну возьми меня с собой! — Виол скрестил руки на груди, — Я не могу тут вечно присматривать за мальцом и колючим медведем! Кутень всё равно тут…

— Мне сейчас надо будет отнести цербера в кузницу.

— А Креона?

— У Креоны — бал, — сказал я с особым удовольствием, чувствуя, как это режет слух барду.

— Во-о-от, даже хладочара радуется жи… О, слёзы мне в печень! Она здесь!

— Кто? — проворчал я, чувствуя, что снова мои планы идут псу под хвост.

— Петра…

Последние слова Виол уже бросал мне вслед, исчезая за домом старого Эрика. В этот самый момент во двор въехали трое всадников.

Та самая чародейка Петра, одетая в серый камзол с серебряными швами, с накинутым капюшоном. За её спиной стояли два дружинника, цепкими взглядами оглядывающие округу — явно её охраняли.

Неспеша чародейка подъехала ко мне, остановив лошадь в двух шагах, и откинула капюшон. Я наконец смог разглядеть её гораздо ближе… Белокурые локоны, бледное северное лицо с веснушками, яркие голубые глаза, только очень грустные.