Молли медленно перевела на нее свои широко открытые глаза.

— Да… Ах, Энни!

— Дверь была открыта. А от вас вышел какой-то человек. Я его видела. По-моему, он военный.

И Молли сказала:

— Да, Энни.

— К вам приходил военный?

— Да, это был военный.

И Энни подозрительно спросила:

— А что он здесь делал?

— Пришел поухаживать за мной.

Энни сказала:

— Что же вы делаете, мисс? Неужели вы перешли к ним? Неужели вы заодно с ними, как этот Корелл?

— Нет, я не с ними, Энни.

Энни сказала:

— Если он вернется, когда сюда придет мэр, вы во всем будете виноваты — одна вы!

— Он не вернется. Я не пущу его.

Но Энни не могла отделаться от своих подозрений. Она сказала:

— Что ж, позвать их? По-вашему, это не опасно?

— Не опасно, Энни. А где они?

— Тут, за изгородью, — сказала Энни.

— Так позовите их.

И пока Энни не было, Молли встала, пригладила волосы и тряхнула головой, стараясь привести себя в чувство. За дверью послышались тихие шаги. В комнату вошли двое высоких светловолосых юношей. На них были бушлаты и темные, с глухим воротом свитеры, на голове — вязаные шапочки. Смуглолицые, обветренные рыбаки Уилл Андерс и Том Андерс были очень похожи друг на друга — совсем как близнецы.

— Добрый вечер, Молли. Вы уже знаете?

— Мне Энни сказала. Очень уж темная ночь.

Том сказал:

— В светлую хуже. В светлую ночь могут заметить с самолетов. А что нужно мэру, вы не знаете, Молли?

— Нет, не знаю. Я слышала о вашем брате. Мне очень жаль его.

Уилл и Том ничего не ответили ей и смущенно опустили головы. Наконец Том сказал:

— Вам-то лучше всех известно, каково это.

— Да, да. Мне это известно.

Энни снова появилась в комнате и сказала хриплым шепотом:

— Идут! — и следом за ней в дверь вошли мэр Оурден и доктор Уинтер. Они сняли пальто, шляпы и сложили все это на кушетку. Оурден подошел к Молли и поцеловал ее в лоб.

— Добрый вечер, милая!

Он повернулся к Энни.

— Вы, Энни, покараульте в коридоре. Условные знаки будут такие: патруль приближается — стучите один раз, патруль проходит — тоже один, опасность — два раза. Приоткройте чуть-чуть наружную дверь. Если кто пойдет, сразу будет видно.

Энни сказала:

— Слушаю, сэр, — она вышла в коридор, прикрыв за собой дверь.

Доктор Уинтер стоял у печки и грел руки.

— Говорят, что вы, друзья, уезжаете сегодня ночью?

— Приходится уезжать, — сказал Том.

Оурден кивнул:

— Да, я знаю. Мы слышали, что вы собираетесь прихватить с собой мистера Корелла?

Том злобно усмехнулся.

— По-нашему, так будет справедливее. Ведь мы берем его лодку. А его нельзя здесь оставить. Не годится ему ходить по нашим улицам.

Оурден печально сказал:

— Я бы предпочел, чтобы его здесь уже не было. С ним вам будет еще опаснее.

— Не годится ему ходить по нашим улицам, — подхватил Уилл Андерс слова брата. — Не годится, чтобы люди видели его здесь.

Уинтер спросил:

— Как же вы его возьмете? Разве он совсем не остерегается?

— Нет, немножко все-таки остерегается. Но каждый вечер часов в двенадцать он идет к себе домой. Мы спрячемся за стену. А потом притащим его садом прямо к воде. Там и лодка привязана. Мы сегодня ее осмотрели, все подготовлено.

Оурден повторил:

— Я бы предпочел, чтобы обошлось без этого.