В этой войне дело решается предательством и убийствами. Так давайте и мы пустим в ход те же средства, которые двинуты против нас! Пусть английские бомбардировщики сбрасывают на промышленные предприятия тяжелые бомбы, а нам дадут маленькие, которые можно припрятать и потом пустить в дело, подсунуть под рельсы, под танки. Тогда мы будем вооружены, тайно вооружены. Тогда захватчик никогда не догадается, у кого из нас есть оружие. Пусть бомбардировщики доставляют нам оружие попроще. Мы сумеем воспользоваться им!
Уинтер перебил его:
— Они никогда не будут знать, где готовится удар. Солдаты, патрули никогда не догадаются, у кого из нас есть оружие.
Том вытер лоб рукой.
— Если нам удастся добраться туда, мы так и скажем, сэр, но… говорят, что в Англии есть еще такие люди, которые не хотят давать оружие в руки народа.
Оурден посмотрел на него широко раскрытыми глазами.
— А! Об этом я и не подумал! Что ж, посмотрим. Если такие люди все еще правят Англией и Америкой, тогда мир погибнет. Передайте там все, что мы говорили здесь… если вас захотят выслушать. Мы не обойдемся без помощи, но если нам помогут… — лицо у него стало очень суровое, — если нам помогут, тогда мы сами себе тоже поможем.
Уинтер сказал:
— Если нам дадут динамит и мы припрячем его, закопаем в землю до поры до времени, тогда захватчик забудет, что такое покой. Забудет! Мы взорвем все его склады.
В комнате заволновались. Молли яростно сказала:
— Да, тогда мы будем воевать с его покоем. Мы будем воевать с его сном. Мы будем воевать с его нервами и с его уверенностью в своей силе.
Уилл тихо спросил Оурдена:
— Это все, сэр?
— Да, — Оурден кивнул. — В этом вся суть.
— А что, если нас не захотят слушать?
— Ваше дело попытаться также, как вы сегодня попытаетесь уйти в море.
— Это все, сэр?
Дверь открылась, и из-за нее тихо скользнула Энни. Оурден продолжал:
— Это все. Если вы собрались уходить, я пошлю сначала Энни, пусть посмотрит, можно ли сейчас идти, — он перевел взгляд в сторону двери и увидел, что Энни стоит в комнате. Энни сказала:
— Сюда идет военный. Он похож на того самого, который был здесь. К Молли приходил военный.
Все посмотрели на Молли. Энни сказала:
— Я заперла дверь.
— Что ему нужно? — спросила Молли. — Зачем он вернулся?
В наружную дверь тихо постучали. Оурден подошел к Молли.
— Что это, Молли? Какая-нибудь беда?
— Нет, — сказала она. — Нет. Выходите через задний ход. Здесь можно выйти. Только скорей, скорей!
Стук не умолкал. Мужской голос негромко крикнул что-то. Молли открыла дверь в кухню. Она сказала:
— Идите! Что же вы?
Мэр остановился перед ней.
— У вас беда, Молли? Вы ничего такого не сделали?
Энни холодно сказала:
— По-моему, это тот же самый военный. Он здесь уже был.
— Да, — сказала Молли Оурдену. — Здесь был военный.
Мэр спросил:
— Зачем?
— Он приходил ухаживать за мной.
— Но он ушел ни с чем? — спросил Оурден.
— Да, — сказала Молли, — он ушел ни с чем. Теперь идите, а я постерегу здесь.
Оурден сказал:
— Молли, если это беда, мы вам поможем.
— В моей беде мне никто не поможет, — сказала Молли. — Идите, — и она подтолкнула их к дверям.
Энни оставалась позади. Она не сводила глаз с Молли.
— Что этому военному нужно, мисс?
— Я не знаю, что ему нужно. |