|
Помолчав, Мэри Роуз вдруг задумчиво спросила: – Странно, что ровно через три месяца после свадьбы Донателлы и Эриксона его мать внезапно скончалась во сне. По крайней мере так сказала мама. Тайсон пренебрежительно усмехнулся: – Не нахожу тут ничего странного. По моему, Донателла с рождения, как кошка, приземляется на четыре лапы. – Надеюсь, ты не думаешь, что она… – Мало ли что я думаю, но лучше эту тему не затрагивать. Пусть живут как хотят. Кстати, любимая, я получил письмо от Сэмюела Притчерта. – О Боже, не нравится мне твой тон… Ладно, так и быть, выкладывай, Тайсон. Я готова. Что он пишет? – Заклинает меня всеми святыми поскорее вернуться домой. Говорит, что Гейтер как представитель конгрегации сам явился к нему. Похоже, вся паства пребывает в тоске и печали. Нас не было три месяца – как оказалось, чересчур долго. Город окутан его черной меланхолией, а все потому, что прихожане уже успели привыкнуть к улыбающемуся лицу своего викария. К тому, что он в своих проповедях говорил не о каре Божьей, а о том, что они достойны его любви. Согревал их теплом собственной души. Им нравилось обсуждать возникшие проблемы с викарием, который ободрял их, повторяя, что нет худа без добра и не стоит во всем видеть только дурное. Сэмюел пишет, что люди просят меня вернуться, чтобы я снова смог внести радость в их унылое существование. – Кажется, Сэмюел дошел до крайности и не знает, что делать. – Совершенно верно. – Что ж, – решила Мэри Роуз, – погостим немного у Синджен и Колина, а потом двинемся дальше. По первому морозцу. – Возможно, и раньше. Оливер дождаться не может, когда избавится от нас. Бедняга совсем извелся. Так любит детей, что они не оставляют его в покое и постоянно дергают, в то же время роль хозяина для него еще заманчивее. Будь его воля, выгнал бы меня обратно в Англию, а вас оставил бы здесь навсегда. Мэри Роуз шевельнулась в объятиях Тайсона и подняла голову. – Я рада, что Дуглас и Алекс побывали здесь и своими глазами увидели, какой Оливер молодец. Дуглас так гордится его успехами! А тот прямо таял от похвал. Она прильнула к мужу, наслаждаясь знакомым запахом. Он нежно погладил ее живот, и ее охватил такой прилив любви, такая всепоглощающая благодарность, что хотелось плакать. Но вместо этого Мэри Роуз прошептала: – Подумать только, я встретила тебя всего год назад! Помнишь, Тайсон? Я застряла в одном из проклятых оврагов, а ты выудил меня оттуда. – Счастливейший день моей жизни, – объявил Тайсон. Мэри Роуз помолчала, положила голову ему на грудь и тихо призналась; – Моей тоже. |
