|
К концу дня в городской дом Шербруков прибыли все остальные, и он уже ждал их в гостиной. И совсем не удивился, когда первой в комнату ворвалась Холли Каррик, сжимая кулаки и явно замышляя кровопролитие. Джейсон едва успел перехватить кулак, целившийся в его челюсть. – О, жалкий мерзавец! – прошипела она и, умудрившись выдернуть руку, ударила его в живот. Джейсон со стоном поймал ее руки. Она привстала на цыпочки и принялась вырываться, но Джейсон понял, что отпускать ее опасно. – Ничтожный кретин, подлый слизняк, отпустите меня! Я вам все ребра переломаю! – Пусть я ничтожный и жалкий, но глупым меня не назовешь. И свобода вам противопоказана. – Погодите, я еще всажу вам кулак в печень! – Всю дорогу в Лондон она перебирала всяческие способы, гадая, как лучше тебя прикончить, – пояснила Корри. – Даже мои уговоры и попытки втянуть ее в разговор не помешали этой даме строить весьма изобретательные планы убийства. Самым интересным мне показался тот, где тебя запихивали в бочонок с сельдью и отправляли на другой конец света в корабельном трюме. Корри немного помедлила, постучала кончиками пальцев по подбородку и вздохнула. – Но знаете, Холли, в конце концов вы меня разочаровали. Холли, на миг забыв о враге, обернулась. – То есть как это «разочаровала»?! – Очевидно, вы никогда не учились боксу. Высказали все, что о нем думаете, и вместо того, чтобы свалить его с ног, действовали, как девчонка: прямой, довольно слабый удар, никакого искусства, ничего удивительного! – Простите, что посмел непрошеным явиться на поле битвы, но откуда, черт возьми, ты знаешь о боксе, дорогая жена? – Как то в двенадцать лет я тайком последовала за тобой и Джейсоном на боксерский матч. Ты, Джейсон вместе с полудюжиной буянов из Оксфорда собрались, чтобы предаться беспутству и просадить все денежки, любуясь, как один потный идиот убивает другого потного идиота. – Неужели ты не заметил ее, Джеймс? И действительно узнал об этом только сейчас? – удивился Дуглас. – Она всегда была пронырой, – буркнул Джеймс и возвел глаза к потолку. – Благодарю тебя, Боже, за то, что собравшиеся джентльмены не узнали в ней девчонку. Надеюсь, ты была в штанах? – Естественно! Я даже выиграла фунт, поставив на очень потного мужчину… как там его звали… Кратчер, кажется. – Верно, – кивнул Джейсон. – Именно Кратчер. Нет, мисс Каррик, не стоит стараться запихать меня в камин. Стойте смирно, вот так то лучше. Корри, я тоже поставил на него. Выиграл сотню фунтов у Куина Паркера. До того дня никогда не видел стофунтовой бумажки. Джеймс, правда, пытался выпросить свою долю, но я надежно спрятал добычу. – Подумать только, я три раза обыскивал твою комнату в поисках этих денег, – досадливо заметил Джеймс. – Где ты их хранил? – В саду. Примерно в футе от любимой статуи Корри. – О Господи, Джейсон, как ты догадался, какая из статуй – моя любимая? – Это любимая статуя всех женщин. Алекс, мать Джейсона и Джеймса, любезно пояснила Холли, не обращая внимания на пораженный взгляд мужа: – Это большие, красивые статуи обнаженных мужчин и женщин в очень оригинальных позах, и я сказала бы, что сюжеты весьма откровенны. В прошлом веке их привез один из предков моего мужа. Настоящие произведения искусства. – Откровенны? Каким образом? – заинтересовалась Холли. – Я вам их покажу, – вызвалась Корри. – Крайне познавательное зрелище. – Вы меня интригуете. – Понимаете, там показаны все способы близости между мужчиной и женщиной… – Близости? – встрепенулась Холли, на миг забыв о Джейсоне и Лайонз Гейт. |
