|
Корри оставила в покое окончательно измятый галстук и легонько провела кончиком пальца от его плеча вниз. – Прекрасная ткань, Джеймс. Почти такая же, как моя. – О нет, этого быть не может. Ну что, мой галстук теперь в порядке? – Естественно. – Я полагаю, ты научилась вальсировать? – Но ведь тебя не было рядом, чтобы меня научить. – Нет. Пришлось ехать в Лондон. У меня были здесь дела. – Какие именно? – Тебя это не касается. Он обвил рукой ее талию, коснулся спины, и она чуть не выпала из своих туфелек. – Повнимательнее, Корри, – велел он, как только заиграла музыка. Джеймс закружил ее, и она едва не лишилась сознания от волнения и блаженства. – О, как замечательно! – засмеялась она, а Джеймс продолжал вести ее по паркету, и широкая юбка развевалась, а белое так красиво смотрелось на фоне его черных брюк! Она уже задыхалась, когда он наконец замедлил темп. – Джеймс, – едва пробормотала Корри, – пусть ты и не способен ни на что полезное, все же, нужно признать, вальсировать умеешь превосходно. Он улыбнулся прямо в это сияющее лицо, с которого давно облетела рисовая пудра. Лицо, которое он знал не хуже собственного. Вот только груди… груди увидел впервые. Одна длинная прядь почти выбилась из прически. – Продолжай двигаться, только помедленнее, – не раздумывая велел он, осторожно возвращая деревянные шпильки на прежнее место и закрепляя одну из полудюжины белых роз. – Ну вот, теперь все как надо. – Откуда… откуда ты знаешь, как укладывать женские волосы? – растерянно спросила Корри. – Ты, кажется, и впрямь считаешь меня неотесанным болваном? – удивился он. – Ну, я тоже не сельская дурочка, однако ни за что не сумела бы сделать это так же хорошо, как ты. – Ради Бога, Корри, была же у меня какая то практика! – На ком же ты практиковался? Лично я никогда не просила укладывать мои волосы! Джеймс шумно втянул в себя воздух. Нет, с подобным в своей мужской взрослой жизни он до сих пор не сталкивался! Вот девушка. Ее он знал целую вечность, и вдруг она превратилась в юную леди, с которой следует обращаться по другому. – Нет, ты всегда заталкивала косу под шляпу или оставляла болтаться на спине. И что я должен был делать? – Могу я узнать, на ком ты практиковался? – Повторяю, это не твое дело. Впрочем, так и быть, могу сказать, что знал женщин, чьи волосы время от времени требовалось приводить в порядок. Корри нахмурилась, все еще не понимая истинного смысла его слов. Он вдруг выпалил, не в силах оторваться от созерцания ее груди: – Вижу, ты успела разбинтоваться. Корри чуть выгнула спину, почти прижавшись грудью к его груди. – Говорила же я, мой бюст не хуже, чем у других. – Да, по видимому. – То есть как это по видимому? – возмутилась девушка. – Сама мадам Журден похвалила мой бюст, когда твой отец привел меня к ней. Не зная, что на это ответить, Джеймс снова стал кружить ее по паркету, смеясь над попытками других пар поскорее убраться с их дороги. И тут музыка смолкла. Джеймс опустил глаза и увидел, что Корри готова разрыдаться. – Что с тобой? Она громко сглотнула и шмыгнула носом. – Это было так чудесно. Хочу еще танцевать. Сейчас. – Хорошо, – согласился он, подумав, что два танца подряд не вызовут осуждающих взглядов, тем более что они с Корри почти родственники. Заметив четверку молодых особ, решительно надвигавшихся на них, он поспешно взял Корри под руку и увел туда, где уже собирались пары для следующего танца. |
