– Поцелуй меня.

– Ладон, сейчас не совсем подходящее время.

– Я просто надеюсь, что ты вспомнишь о своих словах. Которые ты сказала перед тем, как явилась толпа этих идиотов. Ты спросила, что с тобой происходит. Я могу ответить на этот вопрос, но лишь если ты согласишься. Элла, я делаю это не потому, что хочу тебя унизить, а потому, что только так ты не будешь униженной.

Он обошел меня и обнял за плечи так, что и пошевелиться нельзя было.

– Мы все равно будем вместе. Согласись, есть разница – быть моей женой или любовницей.

– Ты ничего не понимаешь, – вздохнула я. – Ладон, я устала. Я хочу спать. Поговорим обо всем завтра? Я прошу, подумай, что ты делаешь.

С невероятным усилием я повернулась в его объятиях.

– Если тебе нет дела до меня, подумай о себе. Никто не будет счастлив в таком браке. Много у тебя было девушек? Хоть с одной ты был счастлив? Разве не это цель брака – стать счастливым. Ты был бы счастлив с Морриган? Или еще с кем-то? Ответь!

– Нет, – тихо отозвался мужчина.

– А со мной?

Он слишком поздно понял, что я загнала его в угол. Ответит «да» – разрушит стену, которую так тщательно возводил. Ответит «нет», никогда не получит моего согласия.

Но вопрос, последовавший от него, был весьма неожиданным:

– Ты хочешь меня сейчас ударить? Если хочешь, ударь. Так сильно, как можешь.

– Я хочу получить ответ. Можешь ли ты быть счастливым со мной? Это принесет тебе то, чего ты хочешь?

– И что зависит от моего ответа? Ты согласишься?

Я видела, как ему тяжело говорить обо всем этом. Совершенно неожиданно мы перескочили от обсуждения моих страхов к обсуждениям, пусть и не прямым, того, что мучило Ладона.

– Хотя бы подумаю.

Большего я ему предложить не могла. Слишком много всего навалилось, слишком многое нужно было обдумать. Он требовал слишком многого, я едва-едва избежала смерти, а уже становилась новой разменной монетой. Уверенность хоть в каких-то чувствах Ладона мне не поможет принять то, что они все сделали, но все же окажет существенное влияние.

А что я могла решить? Похоже, в Лесном все решили за меня. И если отец действительно не смог помешать этой сделке, для меня одна дорога.

– Элла, я не знаю, что принесет жизнь с тобой. Я давно перестал ждать чего-то светлого, а к женщинам отношусь как к красивым игрушкам. С тобой не выходит почему-то. Но я не стану счастливым, если ты будешь рядом.

Он наклонился, закрыв глаза.

– Просто будет чуточку легче.

И вложил мне в руку какой-то небольшой прохладный предмет.

– Кольцо. По традициям Плато я должен подарить тебе ожерелье, но это все равно что надеть рабский ошейник. Поэтому пусть будет кольцо, как у вас, в Лесном. Через неделю я спрошу твое окончательное решение.

– И что будет, если я откажусь? – Я закусила губу.

– Война, Элла, – хмуро отозвался Ладон. – Я не принц из сказки. Лишусь тебя, и мне незачем будет останавливаться на половине пути. Ты мало знаешь о происходящем, твои родители рассказывали тебе лишь то, что считали нужным. Реальность, Эльчонок, такова: Лесной существует, пока ты моя.

– Я зря спросила тебя о том, что даст эта свадьба. – Столько льда в собственном голосе я еще не слышала. – Мне плевать, будет ли тебе легче. Ты заслужил каждую минуту своих страданий, Ладон.

– Неделя.

– С чего это такая щедрость? Почему не поставить меня перед выбором сейчас? Семнадцать лет, раннее утро… Чем не декорации к сценке «Собственная жизнь или судьба Лесного»?

– Ты едешь домой, – сказал Ладон, отворачиваясь.