– Шесть, семь, какая разница, что я могу помнить? Я не помню эту девушку. Я не помню эту вечеринку.

Но Оуэн помнит эту вечеринку. Он отлично ее помнит. Эта вечеринка стала причиной того, почему он много лет не ходил на рождественские вечеринки. В тот раз он ужасно напился. Те юноши-студенты, которые довольно дружески относились к нему в течение всего семестра, угощали его рюмками текилы. В какой-то момент комната начала вращаться. Он помнил, как стоял посреди танцпола и смотрел на вращающийся диско-шар, подвешенный к потолку, а затем понял, что вращается вся комната, и он вращается вместе с ней. Оуэн тотчас побежал в туалет, и его вырвало в кабинке. К счастью, его никто не видел и не слышал. Через полчаса он вышел оттуда слегка серым и липким от пота и сразу же ушел домой. Но никаких инцидентов с девушкой не было. Просто не было. Он ничего не делал. Не хотел и не делал.

– Эта девушка лжет, – говорит он. – Кто бы она ни была. Она врет. Как и те, другие девушки.

– Она немного похожа на Сафайр, верно? – говорит инспектор Керри, поворачивая фотографию к себе лицом и делая удивленное лицо, как будто она впервые заметила сходство.

– Не знаю, – отвечает Оуэн. – Я не знаю, как выглядит Сафайр.

– Вот. – Она поворачивает фотографию Сафайр к нему лицом.

– Такой же цвет кожи, – говорит он. – Только и всего.

– Одинакового возраста. Обе очень хорошенькие.

– О, ради бога, – говорит Оуэн и ударяет ладонями по столу. – Я понятия не имею, кто эта девушка. Я никогда ее раньше не видел. И эту тоже. – Он касается фотографии Сафайр. – Я не люблю причинять людям боль. Я не люблю трогать людей. Я ни разу не приставал к женщинам с сексуальными намерениями, и именно по этой причине мне тридцать три года и у меня никогда не было секса. Я не могу смотреть на женщин. Женщины пугают меня. Девушки пугают меня. Я бы никогда не осмелился подойти к красивой девушке на вечеринке и говорить ей скабрезности. Мне бы такое даже в голову не пришло, а если бы и пришло, я бы просто не осмелился!

– Да, но только в том случае, если вы не были пьяны, Оуэн. Потому что это, похоже, важная деталь. – Инспектор Керри трогает снимок Джессики Бир. – На вечеринке, согласно заявлению Джессики, вы были в нетрезвом состоянии. Потом девушки в колледже пожаловались на вас… на ваше поведение, на другой вечеринке, где опять же вы были пьяны. Ваш неприятный разговор с Нэнси Уэйд на улице, когда вы намеренно преградили ей путь…

– Это она так утверждает, – вмешался Барри. – У нас есть только ее слова об этом, вы не забыли?

– Но она утверждает, что вы намеренно преградили ей путь и назвали ее сукой. Это было вечером в День святого Валентина, когда вы, по вашему собственному признанию, были пьяны. Я склонна предположить, Оуэн, что, возможно, вы из тех людей, которые в состоянии опьянения ведут себя совершенно нетипично для себя самого, и что, будучи трезвым, вы не относитесь к числу тех мужчин, которые пристают к женщинам, агрессивно флиртуют с молодыми девушками, лапают их или оскорбляют женщин, мимо которых проходят на улице. Но, возможно, после нескольких рюмок спиртного ваш самоконтроль ослабевает, и наружу выходит другая сторона вашей личности. И, возможно, эта другая ваша сторона, какой бы мерзкой она ни казалась вам сейчас, на самом деле способна похитить молодую девушку и подвергнуть ее насилию. Со Дня святого Валентина, Оуэн, прошло одиннадцать дней, одиннадцать дней, и это уже много. Вы так не думаете? Это довольно долго, люди испереживались. Семья Сафайр не знает, что им думать. Они хотят знать правду. Итак, Оуэн, пожалуйста, просто вспомните ту ночь, когда вы были пьяны, могли вести себя не свойственным для вас образом и сделать что-то, чего не собирались делать, что-то, что имело некий собственный импульс.