А потом появился он: та же физиономия, приплюснутый нос, тяжелый лоб, какая-то глупая гангстерская поза. Согласно сопроводительной подписи, он был участником музыкального проекта, что-то связанное с колледжем, в котором он учился. Я повернула телефон к Джошу.

– Это он.

– Это Харрисон?

– Да.

– Похож на обычного лузера.

– Верно, – согласилась я. – На вид – типичный лузер.

Мы были на детской площадке рядом с моим домом, где я попросила Джоша встретить меня. Я все еще была в школьной форме.

– Тебя не узнать, – сказал Джош, увидев меня.

– Это мое второе «я», – сказала я.

– И каков твой план? – спросил Джош.

Я выключила телефон.

– Теперь я знаю, где он живет.

– Как ты это узнала? – спросил Джош.

Я постучала пальцем по носу.

– Я же говорила тебе. Я умная.

– И ты собираешься за ним следить?

Я игриво шлепнула Джоша по руке.

– Я не извращенка! – заявила я.

– А по-моему, есть маленько, – ответил он.

Он улыбнулся, и мне понравилась его улыбка. Когда собака смотрит на вас таким преданным, задушевным взглядом, вы думаете: «Ты тоже слишком хорош для этого мира, песик». Именно это мне подумалось, когда Джошуа Форс улыбнулся. Как будто он был слишком хорош для этого мира.

– Вообще-то, – ответила я, – я уже начала. Сегодня днем я проследовала за ним до универсама «Ко-Оп» и обратно. Он меня не видел.

– Что он купил?

– «Харибо». И немного табака.

– Классно.

– Неужели? – сказал я. – И теперь я знаю, в каком колледже он учится. От меня ему не сбежать.

– Можно я пойду с тобой?

– Ты имеешь в виду, что хочешь быть моим напарником?

– Да.

– Конечно, можешь.

– Идем?

Я проверила время на телефоне. Было почти пять.

– Идем, – сказала я. Мы спрыгнули со стены. – Сюда, – сказала я. – Топай за мной.

* * *

Харрисон жил на другом конце моей улицы, ближе к Чок-Фарм, в жутко уродливом малоэтажном многоквартирном доме, расположенном рядом с железнодорожной веткой. Мы сели на скамейку напротив. Было жутко холодно, и я слышала, как Джош клацает зубами.

– Замерз? – спросила я. – Можешь пойти домой, если хочешь.

Он покачал головой.

– Нет. Я хочу увидеть его. Живьем.

Я улыбнулась одним уголком рта. Затем мы оба повернули головы, чтобы следить за квартирами.

И тут появился он. Толкнув плечом входную дверь, Харрисон вышел из дома. Он снова был во всем черном: куртка, черные эластичные брюки, черные кроссовки, обнаженные щиколотки над коротенькими носками, на спине сумка. Выйдя на улицу, он закурил самокрутку и, прищурившись, выпустил дым. Затем повернул направо и зашагал вверх по склону холма в сторону Хэверсток-Хилла. Мы молча последовали за ним. Увидев шедший в Хэмпстед автобус, Харрисон бросился ему вдогонку, чтобы успеть заскочить до того, как закроются двери.

Мы с Джошем переглянулись. Это был одноэтажный автобус. Мы не сможем войти в него так, чтобы нас не заметили. Я пошла домой. Джош потопал к себе. Мы договорились встретиться на следующий день, в это же время, в том же месте.