Он выбрал убогий паб, и я был удивлен, когда впервые встретил его. Он был довольно хорошо одет и явно следил за своей внешностью. На мой взгляд, он не выглядел как классический инцел. Он производил впечатление человека, которого прекрасно принимают в обществе. Я не мог понять, откуда у него проблемы с женщинами. Но было в нем что-то холодное, жестокое. Он меня даже слегка напугал. Я бы сказал, что у него было много черт психопата. А потом он сказал мне, что у него есть план. Он показал мне баночку с таблетками. Я понятия не имел, что это такое. Он положил их на стол между нами и рассказал мне, каков его план.

Он собирался знакомиться с женщинами на форумах знакомств, затем накачивать их наркотиками и, пока они без сознания, оплодотворять их. Он сказал мне, что делает это на благо сообщества инцелов, но я не купился на это. Было в нем что-то отталкивающее: нарциссизм, недостаток человечности и сострадания. Я бы сказал, что у него расстройство личности, и он использовал инцел-сообщество и наши убеждения для того, чтобы решить свои личные психические проблемы. На мой взгляд, Оуэн Пик – насильник, маскирующийся под инцела”».

Оуэн издает странный звук. Он не ожидал, что способен на такое. Звук исходит из глубин его нутра, сдавленное рычание. Он вскидывает кулаки, которые сжал, пока читал статью, и с силой опускает их на стол. Затем берет газету в руки, комкает ее и швыряет через всю комнату.

– К черту! – кричит он. – К черту все. К чертовой матери!

Он тяжело садится, зарывается лицом в ладони и плачет. А когда поднимает голову, Барри сидит и поправляет манжеты своей рубашки. Он видит, что Оуэн смотрит на него, и протягивает ему носовой платок, который достает из внутреннего кармана пиджака.

– Это выглядит некрасиво, Оуэн, – тихо говорит Барри.

– Это чушь собачья… вы ведь это знаете? Бред какой-то. Ничего этого не было. Он все вывернул наизнанку. Если кто и преступник, так это он. Это он дал мне наркотики. Он просто продвигает свои планы и бросает меня под колеса, чтобы добиться своего. Вот же мудак!

Барри продолжает смотреть на него.

– Ну что ж, – говорит он. – Нам предстоит еще много работы. А это, – Барри указывает на скомканную газету, – это все слухи, и они не должны иметь никакого отношения к расследованию. Давай даже не думать об этом и посмотрим, что наши друзья приготовили для нас сегодня, ладно?

Через несколько секунд в комнату входят инспекторы Керри и Генри. Оуэн тотчас замечает их бодрое настроение. Последние пару дней они как будто медленно увядали, поскольку все их так называемые зацепки ни к чему не приводили, а обвинения в адрес Оуэна так и остались голословными. Но теперь, когда они занимают свои места, устраиваются поудобнее и раскладывают на столе свои бумаги, зацепки у них явно есть.

Инспектор Керри без проволочек переходит к делу.

– Оуэн, вы знаете женщину по имени Алисия Мазерс?

Оуэн качает головой.

– Никогда о такой не слышал.

– Что ж, Алисия Мазерс утверждает, что знает вас.

Оуэн вздыхает. Он угодил в кроличью нору. Он в мире, где люди говорят ему, что небо зеленое, трава синяя, дважды два – пять, черное – это белое, а белое – это черное.