Почему она пришла рано? Кто вообще рано приходит на свидание с человеком, с которым познакомился в «Тиндере»? Он ускоряет шаг, раздраженный тем, что теперь ему станет еще жарче и он войдет еще более взволнованным и взмокшим, чем сейчас. Он прокладывает себе путь по Нил-стрит, и прохожие путаются у него под ногами, он отталкивает их плечом и спешит мимо.

А вот и он: веселый итальянский ресторан, много красного и белого, стены увешаны черно-белыми фотографиями давно умерших итальянских кинозвезд, которые едят спагетти. Зал полон. Женщина за стойкой в фойе спрашивает:

– Вы заказывали столик?

– Да. На имя Пика. На восемь часов вечера.

– Ах да, ваша спутница уже здесь.

Оуэн откашливается, снова трогает волосы, поправляет пиджак, зигзагами следует за женщиной между столиками, пока не оказывается там. Перед ней.

Оуэн говорит:

– Привет. Дианна? – говорит он.

И она тотчас же поправляет его:

– Я – Ди-ана. Не Ди-Анна.

– Извините, – говорит он и добавляет: – Я – Оуэн.

– Я догадалась, – говорит она и улыбается, но Оуэн не может понять, шутит она или говорит серьезно.

– Могу я сесть? – спрашивает он.

Она кивает и неловко потирает локти.

Оуэн понимает: ему следовало поцеловать ее, или пожать ей руку, или что-то в этом роде, но Диана лишила его этой возможности, с ходу исправив произношение своего имени, и теперь он чувствует себя выбитым из колеи и не может прийти в себя. Прошло как минимум десять секунд с того момента, как он или она что-то сказали, и он видит, что Диана смотрит на него как-то странно.

– С вами все в порядке? – спрашивает она. – Или?..

Ее взгляд скользит к двери, и он думает, что, возможно, она предлагает закончить свидание, что все уже пошло не так, менее чем за минуту, и что им лучше прямо сейчас разойтись в разные стороны. Он вздыхает и понуро опускает плечи. А потом делает что-то совершенно нехарактерное, потому что чувствует себя так, будто ему нечего терять.

Из мягкой, открытой части своей души, о существовании которой он едва ли догадывался, ему приходит подсказка.

– Простите. Я просто немного нервничаю, – говорит он.

Диана ободряюще улыбается.

– На самом деле я очень нервничаю. Ужасно нервничаю. Невероятно, – честно признается он.

Ее лицо полностью смягчается, и она говорит:

– В таком случае нас таких здесь двое.

Теперь Оуэн внимательно смотрит на нее, впервые с того момента, как он вошел в ресторан, и видит симпатичную женщину. Возможно, у нее не такая гладкая кожа, как у женщины на заставке телефонного экрана. Возможно, в реале ее глаза не такие яркие и не такие синие, да и линия подбородка чуть менее четкая. Но это она, узнаваемо она, Диана. И она игриво смотрит на него, как будто ждет, что он скажет что-то еще. Его разум немедленно пустеет, и Оуэн бледнеет. Но она смеется, и это не обидный и не унизительный смех, это смех добрый, смех, который говорит: «Посмотрите на нас, мы на свидании, познакомились в “Тиндере”, разве это не прикол?»

Подходит официант, чтобы принять заказ на напитки. Оуэн думает о деньгах на своем банковском счете, о деньгах, которые он никогда не тратит, и, пока Диана изучает карту вин, смотрит на нее и спрашивает:

– Шампанское?

Он тотчас понимает, что сорвал джекпот: Диана явно из числа тех женщин, которые крайне положительно отзываются на предложение выпить шампанского. Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но он опережает ее и слышит собственный голос:

– Я угощаю.

Диана улыбается.

– Ну, тогда шампанское, – говорит она и закрывает карту вин.