— Понимаю, — сказала Джун, подумав, что ей-то как раз было бы гораздо легче в толпе.

Легче.., и безопаснее. — Ммм.., ты считаешь, что это платье подходит для ужина?

На Синтии было платье из набивного шифона, еле прикрывавшее попку. С полным безразличием она оглядела подругу и беспечно заявила:

— По-моему, неважно, во что ты одета. По мне, так вполне подходит. — Синтия скорчила гримаску. — Ты и в мешковине будешь выглядеть прекрасно.

У Джун перехватило дыхание.

— Не правда.

— Правда-правда, — благодушно заверила Синтия и, погладив ладонью живот, самодовольно усмехнулась. — Какое счастье, что из нас двоих я первой познакомилась с Анри!

Джун полагала, что ее настроение уже безнадежно испорчено, но после этих слов ей стало совсем худо. По счастью, пока они шли по бесконечным коридорам и переходам виллы, горничная что-то говорила Синтии, а к ней не обращалась вовсе. Джун разглядывала то и дело попадавшиеся по дороге античные статуи, но даже они не могли отвлечь ее от мысли о предстоящих мучениях.

— Ужин, похоже, подадут в лоджии, — бросила через плечо Синтия, когда они спустились по лестнице в очередной холл, как две капли воды похожий на предыдущий. И снова скорчила недовольную гримаску. — На исключительно семейных трапезах здесь, судя по всему, обходятся без формальностей. А жаль — тебе стоило бы взглянуть на гостиную. Там есть потрясающий бронзовый канделябр. — — Как-нибудь в другой раз, — невнятно пробормотала Джун. Во рту у нее пересохло. — Э-э… ты не будешь против, если сразу после ужина я тихонечко исчезну?

Синтия пожала плечами.

— Дело твое, — сказала она и ускорила шаг, услышав звук голосов. — Бог ты мой, так вот что здесь называют лоджией! В жизни не видала таких веранд.

Потому что это и не веранда, хотела сказать Джун, но промолчала. Впрочем, она поняла, что имела в виду Синтия. За арочными высокими дверями тянулась крытая галерея, которая огибала виллу с тыльной стороны. В каменных вазонах росли экзотические деревца и кустарники, отчего галерея напоминала тропический сад, а в мраморном бассейне вкрадчиво журчал фонтан. Галерею освещали фонари чугунного литья, а на стенах алели в плетеных корзинах цветущие герани. Густой аромат цветов смешивался с запахом лимона, плывущим из распахнутых окон, за которыми остывали сумерки.

У стола, расположившись в удобных плетеных креслах, ожидали их четверо людей, и Джун заметила, что Синтия не меньше нее поражена этим обстоятельством. По счастью, в галерее царил приятный полумрак, так что семейство ле Брени наверняка не заметило их удивления.

И все же Джун страшновато было думать, что не только старая графиня будет следить за каждым их шагом.

Саму графиню она, конечно, узнала с первого взгляда. Величественная старуха восседала на подушках в уютном кресле, а двое мужчин и молодая женщина окружали ее, словно свита — средневекового монарха.

Вот только Анри ле Брени вряд ли пригоден состоять в чьей-либо свите, с горечью подумала Джун. Разве только ему это будет выгодно. И все же она ломала голову, кто же остальные, сидящие за столом.., и почему Анри сказал Синтии, что это будет чисто семейный ужин.

Как и следовало ожидать, Анри вышел им навстречу и, к огромному облегчению Джун, подошел сначала к Синтии. По местному обычаю он вежливо поцеловал ее в обе щеки, а затем повернулся к Джун. Ей пришлось стерпеть подобное же приветствие, и лишь она одна знала, что руки Анри на миг сжали ее обнаженные плечи чуть сильнее, а губы задержались на щеке чуть дольше, чем того требовала вежливость.