— Это два негра. Они разговаривают на берегу, немного ниже нас, — шепотом сообщил он через некоторое время.

— Откуда ты знаешь? — спросил Шварц.

— Я разобрал несколько слов из языка беланда, на котором говорят только черные.

— Ты разобрал, что они сказали?

— Только отдельные слова. «Спасение — умереть — ловцы рабов» — вот все, что я услышал.

— А! Это, должно быть, беглые рабы.

— Если это так, то они, без сомнения, сбежали от Абдулмоута.

— Мы должны их спасти. Возьмем их на нашу лодку!

— Это надо как следует обдумать, эфенди. Лично я готов спасти всякого, кого преследуют враги, но сначала я должен убедиться, что, следуя благородному порыву, не отдаю себя в руки неминуемой смерти. Опасности я не боюсь, но ка безрассудство не пойду, потому что в этом случае вместе со мной погибнет и тот, кого я хочу спасти.

— Ты говоришь, как умудренный опытом муж.

— Можешь смеяться сколько угодно, но признай, что я прав. Но тише, слушай!

Теперь окрестности огласились яростным собачьим лаем и человеческими криками.

— Шайтан! Там бежит один негр, а впереди него другой. За ними, скорее! — воскликнул чей-то голос.

— Отпусти же собаку! — ответил ему другой.

— Так и есть! Это два раба, которых травят собаками, — сказал Шварц, поднимая со дна лодки свое охотничье ружье. Серый последовал его примеру и предложил:

— Перестреляем мерзавцев!

— Тихо, тихо! — остановил их рулевой. — Разве вы не слышите по голосам, что преследователей слишком много? Было бы неумно выдать людям Абдулмоута свое присутствие, да еще не спасти при этом негров. Кроме того, кажется, уже поздно: погоня прошла мимо… Но что это? Слышали крик? Один из них упал в воду. Если он еще жив, его разорвут крокодилы.

Все повскакали с мест и вытянули шеи, стараясь разглядеть, что происходит в воде. Как раз в этот момент, когда Лобо огибал камыши, рулевой раздвинул тростник и обеими руками замахал ему. Увидев человека, стоявшего, как ему показалось, прямо на поверхности воды, негр оторопел; и его удивление, как мы уже знаем, было замечено преследователями. Затем раздался выстрел Абдулмоута.

— Быстрее, быстрее, крокодилы! — крикнул негру рулевой. Лобо немного пришел в себя и с удвоенной силой рванулся вперед. Он уже схватился за край лодки, и несколько рук протянулись, чтобы втащить его внутрь, когда один из гребцов случайно бросил взгляд на воду и воскликнул:

— Крокодил, крокодил, скорее, скорее!

— С какой стороны? — быстро спросил рулевой.

— Слева, — ответил гребец.

— Быстро все на левый борт, иначе он опрокинет лодку!

Лобо буквально рванули вверх, но хищник все же опередил их: голень негра оказалась у него в пасти. Несчастный издал громкий крик боли, который арабы на берегу приняли за его предсмертный крик, выдернул свою ногу из зубастой пасти и, обливаясь кровью, влетел в лодку. Силы его иссякли, он закрыл глаза и потерял сознание.

— Он мертв? — спросил Шварц.

— Нет, — ответил Серый, стоя на коленях рядом с негром и осматривая его раны. — Укус в руку, вырван кусок мяса на ноге и обморок — только всего.

— Тише, — снова вмешался рулевой, — я слышу на берегу голоса.