Глава 7

С утра Лилька оказалась зареванной. И веки, и нос у нее распухли, а губы все еще жалобно подрагивали, хотя она уже не плакала. Ни о чем не спрашивая, Наталья Викторовна усадила ее за стол и сама намазала подтаявшим маслом ломоть батона.

— Хочешь, съешь с кашей, а хочешь, к чаю оставь, — сказала она и пригладила темные Лилькины волосы, как всегда торчавшие во все стороны. — Но еще печенье есть. Остатки, наверное, с собой возьмем?

— Картошки надо взять, — враз посолидневшим баском подхватил Саша.

Ему нравилось, когда они на равных обсуждали хозяйственные дела, в которых оба мало что соображали, и от этого возникало ощущение игры. Мама, конечно, была намного старше и должна была разбираться в таких вещах получше, но Саше часто казалось, что она до сих пор чувствует себя маленькой девочкой, которая смеха ради взялась изображать взрослую женщину. И это не всегда получалось правильно…

Она оживленно предложила, то и дело заправляя за ухо волосы, как обычно делала, когда была возбуждена или выбита из колеи:

— Сосиски купим. Их можно жарить на костре, нанизав на веточку.

— Это я тебе говорил, — снисходительно напомнил Саша. — Мы на турслете так делали.

— Иоланта утверждает, что туда ехать на электричке часа три, — она размешивала кашу, постукивая ложкой и надеясь заразить своей энергией и Лильку. — Так что завтра к вечеру мы уже сможем вернуться домой. На такой срок у нас продуктов хватит.

Лилька сразу очнулась:

— Завтра? Уже завтра? А если те… с дедушкой еще не доберутся до завтра?

— Ага! Они, конечно, пешком идут с рюкзаками!

Ему вовсе не хотелось насмешничать, но Лильку срочно нужно было привести в чувство. Если сейчас она разозлится или хотя бы начнет спорить, значит, все в порядке. То, какой она была, только усаживаясь за стол, пугало Сашу. Он даже не знал, как с ней разговаривать.

— Да?! — выкрикнула она, быстро переводя взгляд с него на маму. — А если дедушка не сразу сказал им, куда идти? Или путает их специально? Разве они дойдут до завтра? Что ты смеешься?!

— Ничего-ничего, — Сашка махнул рукой, пытаясь сглотнуть смех. — Давай дальше…

— Что — дальше? Я уже все сказала. Нам нужно подождать там хотя дня два. Я одна останусь, если вы не хотите! И безо всяких продуктов. Ягод каких-нибудь найду.

Словно ничего не услышав, Наталья Викторовна задумчиво проговорила, одной рукой небрежно собирая длинные волосы:

— Придется косу заплести. Или две?

И заметив, что оба уставились на нее в изумлении, тряхнула головой и уверенно проговорила:

— Конечно, мы сможем пожить там пару дней. Палатку я у знакомой возьму, она не откажет, я с ее дочкой занимаюсь. Только провизии придется подкупить.

— Мы решили Диккенса сдать, — сообщила Лилька, мгновенно повеселев.

Наталья Викторовна подавилась смешком:

— Кому сдать? Властям?

— Мам! В "Букинист" сдать. У Лильки целых тридцать томов! Она в жизни столько не прочитает, — он вскрикнул, получив под столом по ноге.

— Прости, пожалуйста, это не у Лильки, а у ее дедушки. Не думаю, что он обрадуется, когда выяснится, что мы тут без него распродали все книги.

— Не все, — встряла Лилька. — У нас еще знаете сколько других! Еще Тургенев есть, тоже можно продать. И "Всемирную литературу". Знаете, она такая красивая — разноцветная. Ее сразу купят.

Откинувшись на стуле, Наталья Викторовна отклонила назад голову и в изнеможении простонала:

— Господи… О чем я думаю? А если твой дедушка просто попал в больницу? После того, что приключилось с ним ночью, это вполне естественно.