Там, у сонного жилья,

 у прогретого ручья,

 возле самого заката,

 ждет меня любовь моя.

  ЭКС-МОНУМЕНТУМ

 Я — памятник себе. Другого мне не светит.

 Почти в свой полный рост.

 Он ниже сорных трав, он наблюдает ветер

 Наземных птичьих гнезд.

 Кому споет хвалу бестрепетная дева,

 Воздев на карандаш?

 Мы — памятники всех, ушедшие налево,

 Дешевых распродаж.

 И долго буду тем, кем уж не буду боле,

 Перетекая в тьму.

 Экс-монументу плешь проевши в школе,

 Мы — памятник ему.

 Что в мой жестокий век, что в век немой жестокий

 У всех — одна тропа.

 Я — памятник себе, в отпущенные сроки

 Кифозного столпа.

 И назовет меня всяк рыбой или жабой,

 И Бог ему судья —

 Стянувшему края моей державы

 На свалку бытия.

 Нет, вся я не умру — душа и все такое…

 Вспорхнет, белым-бела…

 И Бродский с Ковальджи в божественном покое

 Сомкнут над ней крыла.

 …И я взойду в метели зыбкой, при маскхалате и венце,

 и с туповатою улыбкой на еще живом лице.