«Ах, Ричард, если мне суждено умереть, я сожалею, что упустила шанс сказать тебе, как я виновата. И, ах, как бы я хотела, чтобы ты оказался здесь и помог мне!»

В два часа того же жаркого дня толстый спокойный пони, на котором ехала Дульси, безмятежной иноходью шел по дороге к Прайери. Причем лошадь была явно счастливее своей наездницы. Лицо Дульси было бледным, а глаза красными от слез, которые она проливала всю ночь напролет. Молодая женщина предпочла бы остаться дома, в своей комнате, но она обещала сэру Майклу поговорить с его экономкой и слово свое сдержит.

«Если я не могу сделать сэра Майкла счастливым в качестве его жены, то способна, по крайней мере, позаботиться, чтобы у него в доме все шло хорошо», — с тоской подумала Дульси, минуя последний поворот.

Она в удивлении подняла взгляд: группа мужчин вышла из лесу на обочину дороги и остановилась, молча наблюдая, как она проезжает мимо.

Дульси перевела пони на более спешную рысь. Эти бродяги показались ей подозрительно агрессивными, и она почувствовала, что сердце глухо заколотилось в груди.

Вдруг какой-то коренастый человек в темном пиджаке как будто подал остальным знак вернуться в лес. Дульси почувствовала, что еще больше побледнела. Она уже давно не видела этого лица, но никогда, никогда его не забудет. Человек в черном пиджаке был тем, кто обманом лишил ее отца денег, стал причиной его смерти и теперешнего нищенского положения ее самой.

Дульси намеревалась войти в Прайери через кухню. Так не будет риска увидеть вместе Равину и сэра Майкла. Она знала, что ее самообладание держится на очень тонких ниточках. Если она увидит, как кузина смеется, улыбается или даже держится за руки с мужчиной, которого сама она так сильно любит, это окажется выше ее сил.

Но когда грум выбежал, чтобы подержать пони, прозвучал знакомый голос, и Дульси вздрогнула, немного пошатнувшись в седле.

Руки сэра Майкла взлетели вверх, чтобы поддержать ее.

— Моя дорогая мисс Аллен! Как чудесно видеть вас! Но что случилось? Вам нехорошо? У вас очень бледный вид. Пойдемте в дом. Вам необходимо немедленно сесть. Может, послать за доктором?

Тревога в его голосе вызвала у Дульси слезы.

— Спасибо, сэр Майкл. Мне… боюсь, мне просто немного дурно. Быть может, я побеспокою вас просьбой о стакане воды?

Сэр Майкл крикнул, чтобы слуга немедленно принес воды, и из дома выбежала горничная со стаканом. Сэр Майкл помог Дульси выйти с конного двора в тенистый покой фруктового сада.

Молодая женщина опустилась на деревянную скамью под яблоней, усыпанной тяжелыми созревающими плодами.

— В этом году вы соберете хороший урожай яблок для сидра, сэр Майкл, — заметила Дульси, пытаясь заговорить о чем-нибудь, что отвлекло бы от нее внимание собеседника. — Очень надеюсь, что ваш повар знает, в какое время их лучше всего собирать.

На некрасивом, но добром лице сэра Майкла отразилось раздражение.

— Мне сейчас нет ни малейшего дела до сидра, мисс Аллен. Я обеспокоен вашим здоровьем. Вы ехали из Кербишли-холла в полдень на этом медленном пони. Почему вы не взяли экипаж?

Дульси отвернулась и прикусила губу. Ответом на этот вопрос было, конечно же, то, что она в услужении у Эшли. Да, ее признавали членом семьи, но платили жалованье экономки, и, занимая такую должность, она не злоупотребила бы ею и не поехала бы в экипаже, как Равина.

— Простите, сэр Майкл. Это действительно было глупо с моей стороны. Совсем недавно я сама отчитывала Равину за то, что она каталась верхом в самую жару. Что же, я отняла у вас достаточно времени. Я должна найти вашу экономку и узнать, могу ли помочь ей советом.

Дульси встала и повернулась к сэру Майклу.

Тот покачал головой.

— Моя дорогая мисс Аллен, я отказываюсь верить, что такое серьезное недомогание могло быть вызвано всего лишь солнцем.