В коридоре, который уже почти расчистили, Жюльен заметил два электрических провода, протянутых вдоль плинтуса. Провода выходили из бывшей комнаты профессора и, как установил Жюльен, шли на верхний этаж, где жили слуги. Там они исчезали под дверью одной из комнат.

После долгих колебаний Жюльен тихонько постучал в дверь, готовясь броситься на лестницу и улизнуть, если кто-то отзовется. Ничего! Тишина.

Он стучит еще раз, посильнее. Прикладывает ухо к двери. Ни звука! Он входит, на ощупь отыскивает выключатель, нажимает кнопку. Хлынувший сверху от голой лампочки под потолком ослепительно белый свет производит впечатление оглушительного взрыва. Но нет, конечно, это ему только показалось! Он берет себя в руки. Входит в комнату, тесную мансарду, которую почти целиком занимает огромная железная кровать. Вот куда ведут провода! Под матрац! Он становится на четвереньки и заглядывает под кровать. Там закреплен какой-то аппарат необычной формы. От него во все стороны отходят провода. Похоже, это электроды. А еще — лампы, как в радиоприемнике. Жюльен выпрямляется, не зная, что и думать.

И тут вдруг на лестнице слышатся шаги! Жюльен мигом выскальзывает из комнаты, но где спрятаться? Как объяснить, зачем он поднялся на верхний этаж? Путь на лестницу отрезан. Значит, одно из двух: либо забраться в стенной шкаф для метелок в конце коридора, либо лезть за чердак. Жюльен выбирает шкаф.

В ту минуту, когда Жюльен осторожно прикрывал за собой дверцу шкафа, шаги остановились перед комнатой, из которой он только что вышел. Затем все снова затихло.

Жюльен попытался наклониться и посмотреть в замочную скважину, но это ему не удалось. В шкафу было слишком тесно. Что происходило в коридоре? Почему эти люди (ему казалось, что он слышал шаги двух человек) не заходят в комнату?

— Нет, Матье! Сегодня — нет! — раздался вдруг женский голос.

— Почему?

— Потому что ты мне противен! Ты подлец! Ты только что поимел на кухне Матильду!

— Да нет же! Клянусь тебе!

— Я нашла на полу ее трусики в луже соуса!

— А что это доказывает?

— Посмотри на свою рубашку! Она вся в пятнах от соуса!

Наступило молчание, потом женщина заговорила снова:

— Да ты все время крутишься возле ее толстой задницы. Не понимаю, как ты можешь?

— Иди ко мне! Ты у меня одна! Ты ведь и сама это знаешь, — нежно сказал Матье.

Жюльен услышал звучный хлопок, похожий на пощечину, потом еще один, гораздо глуше.

— Оставь в покое мои ягодицы! — крикнула женщина.

— А не надо было меня по щеке бить! — отозвался Матье.

Жюльен извивался всем телом, чтобы заглянуть в замочную скважину, но все было напрасно.

— Надень-ка штаны! — сердито сказала женщина, а затем раздался торжествующий возглас: — Так я и знала! И здесь у тебя полно соуса, свинья ты этакая! Иди отмывайся!

Тут Жюльену показалось, что Матье и женщина дерутся. Послышался топот ног на скрипучем полу коридора, треск разрываемой ткани («Перестань!» — сказал женский голос). Но потом прерывистое дыхание Матье стало более хриплым, и на этом басовом фоне возникла странная тихая мелодия, женственная и волнующая, жалобная и упоительная…

Жюльен был потрясен до такой степени, что в тиши тесного шкафа достал из кармана метроном: он хотел отмерить такт этой восхитительной кантаты, чтобы сильнее проникнуться ею.

Глава девятая,

в которой профессор заставляет лампочку мигать

Минуту спустя снова стало тихо. Затем дверь комнаты со скрипом открылась и со стуком захлопнулась. Жюльен вылез из шкафа. Он на цыпочках прошел мимо комнаты, где приглушенный смех указывал на то, что оба музыканта уже настраивают инструменты для исполнения следующей части дуэта.