- Джанет его выдала с потрохами. Я то, конечно, с самого начала его подозревала, но только не хотела, чтобы его разоблачили. Ради Эрминтруды. Именно поэтому я и попыталась натравить инспектора на Алексиса.

- Но ведь так нельзя! Ты не имеешь права! Если Роберт... Нет, ни за что не поверю! Если же убийца все-таки он, то с твоей стороны очень гадко валить все на князя!

- Ничего подобного! Роберт в сто раз приятнее Алексиса, который спит и видит, как бы наложить лапу на денежки Эрминтруды! Если Роберт и убил Уолли, то лишь потому, что хотел сделать как лучше. А почему у Мориса была такая вытянутая рожа?

- Ничего подобного! Просто он очень встревожен, да и состояние тетушки Эрми его беспокоит.

Глаза Вики широко раскрылись.

- Разве она заболела?

- Нет, но ведь он ее любит, вот и волнуется.

- Не хочешь ли ты сказать, милочка, что он к ней и правда неровно дышит? - осведомилась Вики.

- Нет! Но он сказал, что когда-то она была к нему очень добра.

- О, это он имел в виду свою сестру! Когда она умерла, Эрминтруда оплакивала ее как родную. Правда, все это случилось еще до рождества Христова, когда я под стол пешком ходила. Я бы не удивилась, узнав, что Морис тоже подозревает Роберта.

- Почему? Неужели вы говорили с ним на эту тему?

- Нет, но просто Роберт его друг, а ты сама заметила, насколько озабоченным выглядит наш милейший доктор. Как будто опасается худшего.

- Не может он подозревать Роберта! Да и вообще он выглядел как всегда. При мне, по крайней мере.

- Значит, Хью нагнал на него смертную тоску. Мне ведь сразу показалось, что Хью ему на нервы действует. Знаешь, что он мне напоминает? Зубную боль!

Мэри уставилась на нее с озадаченным видом.

- Чем это, хотела бы я знать?

- Консерватизмом, хотя бы. Алана, например, это просто бесит. И я его прекрасно понимаю! Высокомерие, заносчивость, поучительный тон...

У Мэри глаза на лоб полезли.

- Ах вот оно что! - воскликнула она. - Господи, Вики, неужели ты в него влюбилась?

- Нет! Во-первых, он противный и скучный, а во-вторых, я не влюбляюсь в чужих воздыхателей.

- Если ты подразумевашь меня, то зря! - выпалила Мэри. - Никакой он мой не воздыхатель, и я тебе уже это говорила!

- Это правда? - взволнованно спросила Вики.

- Да! Хотя одно время я на это надеялась, потому что мне он страшно нравится. Однако с тех пор, как убили Уолли... Я даже объяснить не могу его словно подменили. Мы с ним на все смотрим разными глазами. Ты, должно быть, считаешь меня слишком правильной и серьезной, но я и в самом деле не вижу в случившемся ничего смешного. Поэтому игривый тон Хью меня не только огорчает, но и задевает.

- Мне он совершенно безразличен, - презрительно фыркнула Вики. Старомодный зануда, который к тому же даже не видит во мне великую актрису. Пожалуй, я его тоже терпеть не могу, и ни капельки не удивлюсь, если инспектор заподозрит его в убийстве.

По счастью для мистера Хью Диринга, инспектор Хемингуэй если и подозревал его, то лишь в безудержном потакании капризам главной мучительницы русских князей и английских полицейских. Настоящие же подозрения инспектора пока распределялись между пятью людьми, у которых имелись причины желать смерти Уолли Картера. В наименьшей степени он подозревал юного Бейкера, с которым, покинув Пейлингс, переговорил, а вот в наибольшей - Роберта Стила.

Посмотрев на серьезную физиономию суперинтенданта Смолла, примкнувшего к их беседе с сержантом Уейком, инспектор Хемингуэй спросил:

- А верно, что мистера Молчальника Стила все в здешних местах любят?

- Я никогда не слышал ни единого дурного слова в его адрес, - ответил Смолл. - Он держится просто, богатством не кичится, в аристократах не слывет - за что его не любить-то?

- Да, так я и думал. Все его любят и все знают, что последние два года он увивается за златокудрой Эрминтрудой.