Глава 2

В широком коридоре царили толчея, шум и гам. Фельдфебели окриками и подзатыльниками выстроили своих подопечных в подобие колонны, которая относительно бодро двигалась вперед. Где-то там был открыт прилавок вещевого склада, за которым маячила кругленькая тушка каптенармуса. Новобранец подходил к прилавку, называл размеры одежды и обуви, помощники каптенармуса тут же выкладывали на прилавок сверток с формой и берцами, вещмешок с полагающейся мелочевкой: фляга, котелок и прочее. После парень наскоро черкал свою подпись в ведомости и, схватив в охапку имущество, шел дальше, а его место занимал следующий.

— Размер! — выкрикнул каптенармус, уже несколько оглохший и охрипший.

— Сорок восьмой, — ответил Олег. — Обувь — сорок второй.

Помощник бухнул на прилавок тюк с формой, толкнул новобранцу заполненный бланк:

— Расписывайся!

— Сейчас, проверю и распишусь, — спокойно ответил Олег.

— Хватай свое добро и вали! — рявкнул фельдфебель.

— Не спеши, дядя, а то кладовщик просчитается. Недостача выйдет, или пересорт.

Песцов говорил, а сам в это время старательно фотографировал бланк, выданную форму, помощника и самого каптенармуса.

— Ну вот! — удовлетворенно подытожил он. — В бланке сорок восьмой размер, а мне пихают шестьдесят четвертый, к тому же гнилой. Да еще неизвестно, все ли по списку в наличии.

Фельдфебель заткнулся. Против факта переть было невозможно.

— Жабин, кончай свои штучки, дай нормальный комплект. — сказал он кладовщику.

— Что есть, то и даю, — огрызнулся каптенармус. — Пусть берет иглу и ушивает. Чай, руки не отвалятся.

— Дядя, а у тебя харя не треснет? — вмешался Песцов, ненавязчиво снимая телефоном беседу. — Ты, поди, уже сговорился партию новой формы налево толкнуть, а солдатиков решил надурить, неликвид сбагрить. Хочешь, скажу, кому и за сколько? У-у, вор-рюга!

Жабин подскочил и, вытаращив круглые от природы глаза, заверещал не хуже базарной торговки:

— Ты чего себе позволяешь? Ты как со старшим по званию разговариваешь!

На Песцова эти вопли не подействовали.

— Ты лучше не ори, дядя, — пригрозил он, — а то я слово волшебное знаю: внезапная ревизия.

Очередь застопорилась. Жабин орал, Песцов огрызался, фельдфебель бездействовал. А стоящие рядом парни, слыша эти разборки, тоже решили проверить полученное. И тут началось:

— Мне сорок четвертый размер выдали, — возмущался здоровый детина. — Мне на какое место это натягивать?

— И у меня форма гнилая!

— А у меня берцы разваливаются!

Назревал скандал. И скандал этот грозил выплеснуться за пределы сборного пункта.

Подскочил какой-то подпоручик, грозно задал вопрос куда-то в пространство:

— Почему задержка?

Песцов вытянулся по стойке «Смирно» и отрапортовал:

— Господин подпоручик, разрешите доложить! Каптенармус Жабин выдает новобранцам негодное обмундирование. Вот, можете посмотреть сами.

Подпоручик брезгливо пощупал ткань и, перегнувшись через прилавок, ухватил кладовщика за ворот мундира:

— Ну все, Жабин, ты допрыгался. Выдавай годное, а я постою, посмотрю. К вечернему рапорту докладную майору подготовлю.

Жабин свирепо взглянул на Песцова, но в открытую против начальства переть не решился. Кивнул помощникам, и те принялись таскать свертки из другой части склада.