― Нормальные люди на дачах сидят, ― пожаловался Егор. ― Не то что мы с тобой. Может, купим домик?

― Посмотрим, ― ответил практичный Тюбик. ― Ты сначала одну проблему реши, потом другую на себя вешай.

― Прав, прав, ― признал Егор.

Охранник на входе в Пединститут не хотел их пускать.

― Какой музей? ― спросил он недовольно. ― Закрыто все! Каникулы! Отпуск!

― Послушайте, ― убеждал его Егор. ― Не может же быть отпуск длинной в два месяца! Наверняка, кто-то приходит в институт.

― Бывают преподаватели, ― не стал спорить охранник.

― Ну вот! Все, что я прошу, это разрешения поговорить с кем-нибудь из них. Понимаете?

― А вам зачем? ― подозрительно спросил охранник.

Егор вздохнул. Он начал медленно закипать.

Наверное, это особенность психологии нашего человека, придавленного историческими несправедливостями. Если вахтер на входе имеет право кого-то не пустить, он этим правом будет пользоваться с наслаждением, не пуская никого. Наверное, в этот момент маленький начальник испытывает некое извращенное чувство административного оргазма. Ощущает себя властелином пускай маленького, но мира.

Егор открыл рот, чтобы высказаться четче и определенней. Если бы это произошло, то последствия оказались бы непредсказуемыми. Но положение спас Тюбик.

Пес быстро нырнул под стол, за которым сидел охранник, и вынырнул обратно с блестящей авторучкой в зубах. Встал на задние лапы, поднес предмет владельцу с той особой умильной гримасой на симпатичной морде, которая производила на окружающих неотразимое впечатление.

― Ой!

Охранник наклонился и внимательно осмотрел ручку.

― Моя! ― сказал он растерянно. ― Я думал все, потерял… Взять-то можно?

― Он вам ее принес, ― ответил Егор.

Охранник вытянул руку и опасливо взялся за кончик ручки. Тюбик немедленно разжал зубы, опустился на все четыре лапы и вильнул хвостом.

― Ах ты, симпатяжка! ― умилился пожилой дядька. ― У меня тоже был псина. Маленькая, умная, зараза…

― Так можно нам повидать кого-нибудь из преподавателей? ― перебил Егор, стараясь говорить вежливо.

Охранник посмотрел на Тюбика. Тюбик ответил ему добродетельным взглядом. Его глаза сверкали из густых колечек на квадратной расплющенной мордочке. Минуту длилось нерешительное молчание, затем Тюбик чихнул и виновато потер лапкой нос.

Охранник расплылся в улыбке и превратился в подобие киселя на солнце.

― Ладно, идите, ― махнул он рукой. ― А погладить его можно?

― Конечно, ― ответил Егор. ― Тюбик очень любит знакомиться.

― Тюбик, Тюбик, ― позвал охранник.

Нагнулся, ласково погладил спину, завитую черными колечками.

― Лапку дай, ― попросил охранник.

Демонстрировать такие простые фокусы Тюбик обычно считал ниже своего достоинства, но сейчас послушно вытянул вперед небольшую мохнатую лапу.

― Ах ты, мой хороший! ― умилился охранник.

― На обратном пути он вам песню споет, ― торопливо пообещал Егор и позвал:

― Тюбик, за мной!

― На второй этаж идите! ― крикнул им вслед охранник. ― Там на кафедре российской истории преподаватель есть! Ника Аркадьевна!

― Понял, спасибо! ― крикнул в ответ Егор, оборачиваясь. Махнул охраннику рукой и бегом взлетел по лестнице вверх.

Тюбик догнал его в коридоре.

― Котяра ты дворовая! ― обругал он Егора. ― Сам будешь петь на выходе! Понял?!

― Прости, прости, ― покаялся Егор. ― Сам видел, ситуация требовала…

― Ситуация, ― проворчал Тюбик. И недовольно добавил: ― Петь не буду!

― И не надо, ― заверил Егор. ― Прорвемся как-нибудь. А за помощь спасибо. Выручил.

Тюбик фыркнул и отмолчался.

Просторный коридор уходил в полутьму. Старый паркет еле слышно скрипел под ногами, воздух пах высохшим деревом и книжными страничками.