Тучи разошлись, ярко светило солнце, зеленели деревья, а легкий ветерок играл листвой.
— Я чувствую себя так глупо, — пробормотала Ники. — Я прекрасно могу ходить сама.
— В больницах есть свои законы. Домой на своих ногах никто не уходит, дорогая.
Они остановились у крыльца, и к ним подъехала Джули во взятом напрокат красном микроавтобусе «форд». Дверь распахнулась, оттуда выскочила Мико и бросилась Ники на шею. Сестры обнялись.
— Твой папа, — начала Ники, — твой папа, милая, по-прежнему крепкий старый фрукт. Мне страшно за тех мальчиков, которых ты начнешь приводить домой через несколько лет.
— Мне не нравятся мальчики, — ответила Мико. — Мне нравится мой папа.
— Черт побери, совсем скоро она запоет другую песню, — заметил Боб.
Не обращая внимания на возражения дочери, Джули и Боб подхватили ее и усадили, все еще немного слабую, на заднее сиденье микроавтобуса. Джули села рядом, пристегнула ремень, а Мико забралась на переднее сиденье. Боб сел за руль, завел двигатель и выехал на магистраль 1-81, чтобы в последний раз проделать долгий путь от Ноксвилла до Бристоля.
Брат Ричард наблюдал за ними, слушая музыку.
Грешник, куда ты побежишь?
Я побегу к морю, но море бушует и кипит,
Я побегу к луне, но луна истекает кровью.
Грешник, куда ты побежишь
В тот день?
Он остановился в двух кварталах от клиники в только что угнанном «додже чарджере». Восьмицилиндровый двигатель объемом 6,7 литра бесшумно работал на холостых оборотах, ничем не выдавая то, что под капотом прячется зверь мощностью 425 лошадиных сил. Вот уже четыре дня Ричард следил за Свэггерами, понимая, что рано или поздно Ники выпишется из больницы. Он не сомневался, что они возьмут напрокат микроавтобус. Привлекательная женщина средних лет, как он догадался, была матерью девушки, которую ему предстояло убить.
И вот теперь Ричард наблюдал за милой сценой у входа в госпиталь, такой чудесной: главная тема — воссоединение семьи после тяжких испытаний, и второстепенные темы — героизм отца, вера матери, особый талант старшей дочери, невинность младшего ребенка. Однако Ричард не думал о семье и о темах; он мыслил тактически, оценивая подробности предстоящей операции. Ричард знал, что, как бы хорошо ни управлял микроавтобусом этот чрезвычайно компетентный старик, машина слишком высокая, слишком медлительная, слишком неповоротливая, у нее слишком высоко расположен центр тяжести и она ни за что не устоит перед натиском его «чарджера».
Ему было известно все. Он знал, по какой дороге микроавтобус направится к магистрали 1-81, и знал, где именно он выполнит удар — сразу после поворота на 66-е шоссе, где движение станет менее оживленным, дорога будет прямой, насыпь высокой, а откос крутым. Одного толчка будет достаточно, чтобы микроавтобус слетел с дороги, а дальше он покатится вниз, кувыркаясь и ломая позвоночники всем, кто находится внутри.
«Конечно, я не собирался расправляться со всей семьей, — подумал Ричард, — но я ведь Грешник, а девчонка видела мое новое лицо, и, когда она вспомнит, со мной будет покончено». Именно так поступает Грешник. Он делает то, что нужно сделать.
Боб не спеша ехал по оживленным улицам, не глядя по сторонам, ни на что не обращая особого внимания. Он завернул за угол, и вдруг его осенила внезапная мысль.
— Кажется, мне не помешает шоколадное печенье, — объявил Боб.
— Папочка, ты станешь толстым.
— Ну тогда я возьму диетическое печенье, — рассмеявшись, согласился он.
Боб круто свернул налево, на стоянку перед продуктовым магазином.
— Так, а теперь все выходят, — сказала Джули. |