– Тиаго возвращается сюда, по крайней мере, так говорят, хотя, как мне кажется, он не слишком торопится, – лукаво ответил Джарлакс, словно намекая на то, что ему известно больше, чем его собеседникам, о передвижениях дерзкого молодого воина.

Хотя это было неправдой.

– А разве Ксорларрины не являются вашей ударной силой в планируемом походе на восток? – продолжал Джарлакс. – Уверен, ты включишь гарнизон Матери Зирит в состав своей армии.

Джарлакс заметил, что Громф недовольно нахмурился. Архимаг, который стоял рядом с Верховной Матерью, с неприязнью покачал головой, глядя на Джарлакса, словно предостерегал от дальнейших расспросов.

Потому что он разгадал ложь Квентл, сообразил Джарлакс. Она приказывает ему и его отряду торчать здесь, в Доме До’Урден, и это наверняка приведет к тому, что их тщательно созданная сеть в Лускане будет ослаблена и не сможет сопротивляться обычному наземному противнику. Остальные верховные капитаны пойдут против Корабля Курт, если им покажется, что они сумеют избавиться от Бениаго, и более того, если им покажется, что они сумеют вырвать город из-под контроля Джарлакса.

– У меня в распоряжении менее четырехсот воинов, – объяснил Джарлакс. – Всего. Свыше сотни находятся в Подземье и на поверхности, служат в качестве разведчиков и эмиссаров. У вас здесь более двух третей моих солдат.

Громф затаил дыхание. «Он будто ждет, что сестра обрушит на меня свой гнев», – догадался лидер наемников. Но Квентл довольно долго молчала и, казалось, серьезно обдумывала слова Джарлакса.

– Таким образом, у Бениаго остается менее сотни воинов, чтобы сохранять контроль над городом, населенным тысячами людей – тысячами опытных пиратов и всякого рода разбойников, – сказал Джарлакс.

– Говорят, что один воин-дроу стоит сотни врагов, – произнесла Квентл.

– Много чего говорят. Но правды среди этих разговоров немного, – рискнул настоять на своем Джарлакс. – Каковы бы ни были планы Госпожи Ллос на востоке, будет неразумно потерять Лускан, преследуя ее цели. Это наш торговый партнер на поверхности, и благодаря ему Мензоберранзан уже приобрел огромные богатства и власть, в том числе странные, но могущественные артефакты из Незерилской империи. И этот торговый путь, несмотря на то, что он проходит через К’Ксорларрин, находится полностью под контролем Дома Бэнр.

– Ни ты, ни Бениаго не стремитесь объявить о своей принадлежности к этому Дому, – напомнила ему Квентл.

– А ты хотела бы, чтобы мы это сделали? – с невинным видом осведомился Джарлакс, заранее зная ответ, и Квентл вынуждена была согласиться с ним. – Благодаря Лускану, благодаря моей организации ты получишь контроль над торговлей, и в конце концов – над всей жизнью К’Ксорларрина.

– Ты переоцениваешь свою важность для меня.

– Мать Шакти Ханзрин не согласилась бы с тобой, – быстро нашелся Джарлакс, имея в виду Мать Одиннадцатого Дома. Несмотря на то, что Шакти не заседала в Правящем Совете, она обладала большим преимуществом, потому что Дом Ханзрин являлся одной из крупнейших экономических сил в городе благодаря разветвленной торговой сети, простиравшейся далеко за пределы Мензоберранзана.

Мать Квентл бросила быстрый взгляд на Громфа, но тот с извиняющимся видом пожал плечами и кивнул в знак согласия со словами Джарлакса.

– Ты заключила союз с Домом Баррисон Дел’Армго, – напомнил ей Громф. – Мать Мез’Баррис полностью у тебя в руках. Если учесть, что мы объявили о своем союзе с Домом До’Урден, никто не осмелится напасть на этот Дом в это время без одобрения Баррисон Дел’Армго, а Мать Мез’Баррис не даст своего согласия.