Гэвин рассмеялся над тем, как похоже Кристабель передразнивала Айверсли.

– Не обращай внимания. Мои братья просто идиоты.

– Ты сам не лучше, – заметила ворчливо Кристабель, – судя по тому, что ты им отвечал.

– Ты же знаешь, что мы специально говорим такие вещи, чтобы заставить наших жен краснеть.

– Да, я отлично знаю, что у вас троих нет никакого понятия о нравственности.

Несмотря на ворчание Кристабель, Гэвин прекрасно знал, что жена, безусловно, верит ему, и именно эта вера была гарантией того, что Берн никогда не сможет обмануть жену.

Гэвин наклонился у уху Кристабель и прошептал:

– Поэтому вам с нами и нескучно.

– Ты когда нибудь сожалеешь о своей прошлой жизни, Гэвин? – спросила Кристабель неожиданно серьезно.

– Ты имеешь в виду жадных любовниц, длинные одинокие ночи в клубе, полном пьяных игроков, вечеринки у Стокли, где все время надо было быть начеку, ожидая предательства?..

– Как я понимаю, это означает «нет»? – улыбнулась Кристабель.

– Категорическое «нет».

Они уже подошли к двери гостиной, но Гэвин задержал жену и взял ее за руки:

– Никогда, ни на минуту не сомневайся в том, что я люблю эту жизнь, люблю наших детей и люблю тебя.

– Я и не сомневаюсь, – ответила Кристабель, просияв. – Но давай уж зайдем, потому что я не хочу опять становиться мишенью для насмешек твоих братьев.

– Не уверен, что их удастся избежать. В конце концов, ты моя жена, и мои братья еще несколько лет будут вспоминать, сколько раз я клялся, что никогда не женюсь.

Гэвин оказался прав. Стоило им войти, как Дрейкер двинулся им навстречу с ехидной улыбкой.

– Знаешь, Берн, принято считать, что после свадьбы аппетит становится более умеренным.

– Ты знаешь это по собственному опыту? – парировал Берн, повернувшись к проходившему лакею, чтобы взять бокал вина.

– Ну вот, начинается, – пробормотала Кристабель.

Пушечный выстрел, раздавшийся, казалось, под самым окном, заставил всех вздрогнуть.

– И так весь день, – пожаловался Айверсли. – Слыша все это, трудно поверить, что Принни правит уже несколько лет.

– Ты присутствовал на коронации? – спросил Гэвин у Дрейкера.

– Да. Королеве, как обычно, удалось превратить все в безвкусный фарс.

– Одно можно определенно сказать в пользу Принни, – заметил Гэвин, – с ним не соскучишься.

– Как и с его сыновьями, – добавила Кристабель.

– Вот именно, – улыбнулся Гэвин и поднял свой бокал. – Сегодня просто нельзя обойтись без тоста, джентльмены.

– Ни в коем случае, – согласился Айверсли. – За братство королевского отродья!

Тост был подхвачен всеми, и даже дамами.

Пока все пили, Гэвин смотрел на мужчин, которые стали ему настоящими братьями, и на их жен, которые готовы были ради них на все. Так же, как его мать. Так же, как его жена. Он перевел взгляд на Кристабель, светившуюся от счастья, и опять поднял свой бокал:

– И за нашего августейшего папашу. Да здравствует король!