|
- Может быть, я узнаю это завтра. Или через неделю. Или позже. Я взглянул на нее. Что знать? Что мы вообще знаем? Знание здесь - только пена, пляшущая на волне. Одно дуновение ветра - и пены нет. А волна есть и будет всегда. - Ты здесь. Ты приехал, - сказала она, и ее лицо потеряло неподвижность, стало мягче. Она шагнула навстречу. Я взял ее за руки, и она прижала свои ладони к моей груди, словно хотела оттолкнуть. У меня было такое чувство, что мы уже давно стоим так, друг против друга, на черной, ветреной площади, Совсем одни, и уличный шум глухо, будто сквозь стеклянную стену, доносится до нас. Слева, шагах в ста, на противоположной стороне площади высился ярко освещенный Городской театр с белыми ступенями, и я хорошо помню охватившее меня на мгновение смутное удивление, что Там еще играют, вместо того чтобы устроить тюрьму или казарму. Группа людей прошла мимо. Они смеялись. Кто-то оглянулся на нас. - Пойдем, - прошептала Елена. - Здесь нельзя оставаться. - Куда же мы пойдем? - К тебе домой. Мне показалось, я ослышался. - Куда? - спросил я еще раз. - К тебе домой. Куда же еще? - Но меня тут же узнают! Еще на лестнице! Ведь там, наверно, живут те же самые люди. - Тебя никто не увидит" - А прислуга? - Я отошлю ее на вечер. - А утром? Елена посмотрела на меня. - Неужели ты приехал сюда лишь для того, чтобы задавать мне эти вопросы? - Элен, я приехал не для того, чтобы меня арестовали и посадили в лагерь. Она вдруг улыбнулась. - Ты совсем не изменился, Иосиф. И как только ты решился на такое? - Я и сам не знаю, - ответил я и тоже улыбнулся. Мне вспомнилось, как раньше она тоже сердилась на меня за медлительность и педантичность. У меня вдруг пропало ощущение опасности. - Как видишь, я все-таки здесь. Она покачала головой. Глаза ее были полны слез. - Пойдем скорее, или нас и в самом деле арестуют. Все это выглядит так, словно я устраиваю сцену. Мы пошли через площадь. - Я не могу так сразу идти с тобой. Тебе надо сначала отослать прислугу. Я снял комнату в гостинице, в Мюнстере. Там меня не знают, и я хотел там остановиться. Она замерла. - Надолго? - Не знаю. Я не задумывался над тем, что будет. Мне надо было увидеть тебя, а потом как-нибудь вернуться обратно. - За границу? - А куда же еще? Она опустила голову. Я подумал о том, что теперь должен быть счастлив, но тогда не чувствовал этого. Это ощущение приходит позже. Теперь-то я знаю, что тогда я был счастлив. - Я должен позвонить Мартенсу, - сказал я. - Ты можешь это сделать из дому, - ответила Елена. |
