|
Но мы проиграли ее достойно, и трупы врагов в тот вечер заслонили солнце…» – Был женат, но потом… Наверное, можно целую книжку написать про то, как я заставила его развестись… Я была… – Монахова снова улыбнулась, вспоминая былые подвиги. – Я была как танк. Я… Ох, какая же я была дура… При том, что женой Стасика тоже была особа при калькуляторе, Монахова добилась своего; она провела блестящую многоуровневую кампанию и разрушила этот брак. Месяц назад жена Стасика в слезах уехала к маме, предварительно подписав все необходимые бумаги. Монахова снимала этот поворотный момент войны на видеокамеру: потом останется наложить звуковую дорожку, какой-нибудь марш со словами типа: «Так громче, музыка, играй победу, мы победили, и враг….» Когда Монахова готовилась отпраздновать победу торжественным ужином при свечах, обнаружилась одна неприятная деталь: Стасик исчез. То есть вообще. Он не появлялся дома, он не отвечал на звонки. Торжественный ужин пришлось исполнить соло, самой съесть холодную форель, запить ее бутылкой шардоне и убедить себя, что это лишь временные переживания Стасика по поводу завершения одного этапа его биографии и начала нового… Пять дней спустя они все-таки встретились. – Привет, – сказала Монахова, покачивая сумочкой. – Привет, – сказал Стасик. – Это… Короче, познакомься. Это Алена. – Хм, – Монахова задумалась. – То есть… Ты хочешь попробовать втроем? Ну не знаю, не знаю… Я могла бы сама подобрать девочку для такого случая… Поприличнее. – Стас, а кто это? – пискнула Алена. – Старая знакомая, – ответил Стасик и пошел открывать гараж. Монахова сделала паузу и посмотрела на Настю, ожидая адекватной реакции. Та пожала плечами: – Что тебе сказать? Что он сволочь? Ты это и без меня знаешь. – Старая знакомая, – повторила Монахова. – Да, мне двадцать, а ей семнадцать, и у нее больше тут и тут и меньше тут… Но ведь это не главное, правда?! Разве из-за такой ерунды можно вот так повернуться и уйти?! – Ты знаешь, что можно. Ты освободила его, и он воспользовался свободой по своему усмотрению, а не так, как ты хотела. – У меня все равно болит вот здесь. Может быть, еще сходить к врачу? – Я думаю, это пройдет. Это у тебя выпал осколок зеркала. – Какого еще зеркала? – Как у Снежной королевы. – Ты совсем спятила, подруга. Какие еще королевы? Какие зеркала? Мне за квартиру платить нечем, я снова живу в общежитии, как последняя… – Студентка? – предложила вариант Настя. – Ненавижу, – ответила со вздохом Монахова. – Тебя ненавижу. Его ненавижу. Общагу эту. Всех ненавижу. Но его больше. Давай его убьем, что ли? Видимо, Настя как-то изменилась в лице, потому что Монахова отставила пиво в сторону: – А у тебя-то как? Ходили слухи, что ты вышла замуж за грузинского миллионера, а еще, я помню, был какой-то иностранец, Денис, да? – Было, – согласилась Настя. – Ну и… – Грузинский миллионер погиб, а Денис… Он в больнице. – Bay, – сказала Монахова. – Ты умеешь обращаться с мужчинами. А поподробнее? Сначала ведь был Денис, да? – Сначала был Денис, но в сентябре мы… потеряли друг друга. |
