Санджив Сахота. «Улицы принадлежат нам»

Следующий образцовый постколониальный роман, о котором я хотел бы поговорить, называется Ours are the streets («Улицы принадлежат нам»). Это дебютный роман английского писателя Санджива Сахоты, он родился и вырос в Дерби, в Англии, но, как можно догадаться по его имени, его предки, а именно бабушка с дедушкой, эмигрировали в Англию из Индии. Так вот, «Улицы принадлежат нам» – это очень крутая книжка о том, как мигранта из Пакистана вербуют в ИГИЛ; поток сознания террориста-смертника; история превращения понаехавшего мигранта в поехавшего солдата веры.

Что еще очень важно и интересно и почему я о ней решил поговорить, в отличие, например, от героев Рушди, который рассказывает истории мигрантов первого поколения, главный герой Сахоты – 20-с-чем-то-летний Имтиаз. Он, как и сам автор, уже родился в Англии, у него английский паспорт, то есть он сын мигрантов. Сахота как бы выводит проблему ассимиляции мигрантов на новый уровень: одно дело, когда ты просто понаехавший, но в этом романе мы наблюдаем за героем, который уже родился и вырос в западной культуре – и все равно не может стать своим; просто в силу того, что его родители пакистанцы.

Герой впервые в жизни приезжает, скажем так, на историческую родину, в Пакистан, похоронить отца. Здесь, на родной земле, его встречают местные и начинают всячески опекать. Проблема в том, что один из местных на самом деле вербовщик из террористической организации. И, собственно, процесс вербовки, промывания мозгов – это одна из самых жутких и захватывающих частей романа. Сперва какие-то полузнакомые люди по мелочи помогают запутавшемуся Имтиазу, затем окружают заботой, внушают ему, что он не одинок, что «все мы – одной крови, все мы – семья», постепенно риторика незаметно меняется, и Имтиаза знакомят с вожаком, «духовным лидером», который как бы между делом напоминает Имтиазу, что Родина – это святыня и что святые вещи самые важные – даже важнее жизни, ведь что такое жизнь без высшей цели? Нелепость, пустышка. Вот так, день за днем, «духовный лидер» потихоньку засоряет Имтиазу мозги своей софистикой и создает у него ощущение избранности. Его, чужака, приняли в круг людей, которые знают больше остальных, людей, которые чтут свои корни и точно знают, как защитить родные земли от «нападок лицемерных западных захватчиков».

Террористическая линия здесь, впрочем, не единственная, текст построен нелинейно, повествование то и дело скачет вперед-назад, параллельно автор раскрывает отношения Имтиаза с женой-англичанкой, рассказывает о его жизни в Англии до и после роковой поездки в Пакистан. И так тема жертв религиозного фанатизма у Сахоты рифмуется с темой усталости от семейного быта и унылой жизни синего воротничка, и ближе к концу роман-о-терроризме оказывается историей о безвольном муже, который наблюдает за распадом семьи и чувствует полное бессилие от того, что семейное счастье ускользает, а как его вернуть – неясно, и потому отчаянно хватается за свою «веру» и «избранность».

Такой же мотив, кстати, обратите внимание, есть в романе Зэди Смит «Белые зубы». Один из его персонажей – Самад Икбал, стареющий бангладешский иммигрант, недовольный своей жизнью, с юности работающий официантом. Чтобы хоть как-то справиться с чувством собственной ненужности и незначительности, он ударяется в религию и в традиции, третирует детей, заставляя их чтить своего великого деда, и вообще всячески досаждает семье истовыми попытками обрести в этом мире хоть какие-то корни – это и смешно, и трагично одновременно.