— Гостя? Вы с ума сошли?

— Ничуть, господин Доминик… Мне, главное, очень выпить хочется… откроете? Что скажете?

Бузий услышал, что вместо ответа Доминик Юссон отодвигает засовы.

— Ну, чего вам, Бузий? — спросил опять препаратор медицинского института, осторожно просунув голову в полуоткрытую дверь.

— Привез вам кое-какой товар…

На этот раз дверь раскрылась во всю ширь.

— Очень кстати! — сказал Доминик Юссон. — У меня как раз не хватает объектов. Мужчина или женщина?

Бузий, обычно весьма разговорчивый, на этот раз оказался немногословным. На естественный вопрос Доминика Юссона он ответил:

— Утопленник!

— Это не ответ.

— И мне за него нужно тридцать франков, не меньше!

— Тридцать франков? Не может быть, Бузий!

— Очень даже может!

Время для споров было неподходящее, и Доминик Юссон дал это ясно понять.

— Ладно, входите! — И он сам помог Бузию с его тачкой пройти в садик, а через него — в мастерскую. Едва бывший бродяга оказался в этом мрачном помещении, как Доминик Юссон одним привычным движением руки сорвал холстину, прикрывавшую тело Фандора. Голова журналиста показалась на свет — на лице его застыла страшная гримаса, которая незадолго до этого была им выбрана как самая подходящая.

— Гм! Недурен! Этот мне по вкусу! Не слишком попорчен!.. Бузий, вы получите свои тридцать франков!

Как только Доминик Юссон, сам того не желая, произнес эти слова, Бузий вовсе потерял голову и спросил:

— А одежду его я смогу забрать?

— Если пожелаете. Впрочем, одежды на продажу у меня целая груда.

Однако в этот вечер Бузий не очень-то был расположен говорить о делах.

— Ладно, ладно, — добавил он, спохватившись и якобы передумав. — Я еще зайду, господин Юссон, еще другой разок зайду.

Такой поворот разговора был столь необычным для Бузия, что Доминик Юссон удивился чрезвычайно. Более того, он испугался и уже с недоверием посмотрел на труп. (Фандор тщательно сохранял позу и гримасу мертвеца). А Бузий вдруг отвернулся, что было еще большей ошибкой.

— Послушайте-ка… — начал Доминик Юссон.

— Ничего! Ничего!

— То есть, как это — ничего?

— То есть, я хочу сказать… вы ошибаетесь!

Доминик Юссон был в недоумении. Сперва он что-то смутно заподозрил, потом его опасения стали более отчетливыми.

Что, собственно говоря, хочет сказать Бузий?

И он стал нажимать на бывшего бродягу.

— Знаете что, приятель, — сказал он Бузию, — по-моему, вы сегодня занимаетесь весьма странным делом.

— Ну что вы, ничуть, уверяю вас.

— Да будет вам! Где вы его выудили?

— Кого?

— Да вот этого мертвеца?

— Он бросился в воду в двухстах метрах отсюда…

— Бросился в воду?

— То есть, собственно говоря… Да, так и есть, бросился в воду!

Бузий запутывался все больше и больше, а Доминика Юссона это все больше и больше заинтриговывало. Внезапно этот отвратительный тип разразился громкими восклицаниями и непонятным смехом:

— Ах, сволочи! Ах, падаль! Ах, гады! Все вы друг друга стоите, и вы, Бузий, не лучше других, и в один прекрасный день доберусь я до ваших костей, брошу их в мой чан… И вот еще что: можете врать, сколько влезет, и прикидываться Христосиком, а я-то отлично понимаю, что к чему…

— Но… как же…

— Никаких «но»! Хотите, я вам всю правду выложу? Не бросился этот малый в воду, это вы его туда, в водичку, спровадили! Что, не так, Бузий? Вы, черт возьми, подумали — Доминик Юссон купит любой труп, какой ему притащат, и достаточно вытащить хоть одного из воды, вот и готов хороший заработок! Да… но товар-то редкий, так не изготовить ли его самому? Смотри-ка, остроумная мысль… Эге, Бузий! Поздравляю с такими мыслями! Ну, хватит разговоров, приятель.