|
– Нет, папа, ты всегда такой замечательный, – заверила Холли, пробуя жареную куропатку. Джинни зашлась смехом: – Холли, да он визжал как поросенок! Волосы встали дыбом, глаза пожелтели. Рот широко открылся, так что подбородок ударился о живот. Джинни помолчала, снова хмыкнула и добавила: – Неудивительно, что вы так высокомерны, Алек. Подумать только, подучили невинную дочь петь вам дифирамбы! – Нет, – совершенно серьезно объявила Холли. – Папа никогда не сделал бы такого. Просто все его любят, восхищаются, то есть джентльмены, конечно, потому что он такой умный, зато леди… ну… иногда я замечаю, что они просто не сводят с него глаз и переговариваются, прикрываясь веерами. – Немедленно ешь, Холли, иначе я позову миссис Суиндел, и она накличет дождевые тучи на всю округу. – Кто это? – осведомился Джеймс, не донеся до рта бокал с вином. – Миссис Суиндел ни в коем случае нельзя назвать оптимисткой. Если в бочку меда случайно попала капля дегтя, для нее нет большего удовольствия, чем жаловаться и сетовать с утра до вечера, так что никто не сможет слова вставить, и остается либо заснуть, либо превратиться в такого же угрюмого брюзгу. – Она единственная дама, которая не влюбилась в папу. – Холли, ешь! И помолчи, иначе это для тебя плохо кончится! – Да, папа. Джинни ты, по моему, тоже не очень нравишься, но я могу ошибаться. – Холли, – почти взвизгнула Джинни. – Слушайся папу и ешь! – Я тут подумал, – начал Джеймс после того, как все сидящие за столом немного успокоились. – Конечно, «Фаунтин инн» – очаровательное местечко, но я знаю, что вы подыскиваете жилище. Однако этот дом огромный и почти все время пустует, и Джинни и я будем очень рады, если вы и Холли… и, конечно, ваша миссис Суиндел остановитесь у нас, пока не найдете чего нибудь более подходящего. – И я смогу видеть мистера Мозеса каждый день! Даже Грейси очень милая и всегда дает мне изюм и яблоки, когда Ленни не видит. Это будет просто великолепно, папа! Алек быстро сунул ложку хлебного соуса в открытый рот дочери: – Немедленно закрой рот и жуй, пока не велю тебе проглотить. Джинни в недоумении уставилась на отца. Она впервые слышала о подобном предложении и не знала, как к этому отнестись, понимала только, что все ее мысли сосредоточены на Алеке, на той ночи, когда он смотрел на нее, ласкал, касался… Само воспоминание об этом заставило ее щеки вспыхнуть: девушку словно обдало волной жара. Но жить в одном доме с ним, знать, что он спит в комнате, расположенной в нескольких шагах по коридору от ее спальни… этого достаточно, чтобы заставить ее… – Теперь можешь проглотить. Молодец. – Надеюсь, ты согласна, дорогая? – спросил Джеймс дочь. – У нас так много места. Можешь нанять еще одну горничную, чтобы помочь Грейси. – Ты прав, отец. Взгляды Алека и Джинни скрестились. Она выглядела ошеломленной, немного напуганной и определенно взволнованной. В эту секунду Алек отлично понимал, что он действительно создание извращенное, порочное и совершенно испорченное. – Если вы уверены, что мы не доставим вам лишних хлопот, сэр, Холли и я будем рады принять ваше приглашение. Что же касается миссис Суиндел, не сомневаюсь, что она будет ныть, и страдать, и мучиться по поводу каждой комнаты, но она хорошо относится к моей дочери, а я постараюсь избавить слуг от ее непрерывных претензий. – Превосходно. Значит, решено. Мозес! Принесите портвейн для джентльменов. Джинни, отведи Холли в гостиную и расскажи интересную историю о том, как ты впервые попробовала конопатить корабль. |
