Только, конечно, этого не будет. Там, в Дейтросе, Марк. Но предположим, это можно как то урегулировать. У Марка ведь все равно своя жизнь. А со своими чувствами можно договориться. Но они ведь гэйны, они в шемате Дарайи, и деваться то от долга своего просто некуда.

  Нет,   сказал Эрмин,   я думаю, что для нее будет лучше   остаться здесь. Она поэт, а их здесь, настоящих, очень мало. И для меня... для меня тоже будет лучше. Я не только хочу работать в разведке. Вы тоже извините, но и я должен вам это сказать. Конечно, я буду работать в разведке, раз уж здесь живу. Но у меня еще есть другое... вы же видели наш концерт?

  Да,   сказал Кельм,   но как ты понимаешь, в Дейтросе у вас были бы те же самые возможности... конечно, там несколько повыше конкуренция... но вы, я честно скажу, производите сильное впечатление.

  Дело не в нас,   сказал Эрмин,   просто здесь тоже кто то должен петь.

 Ивик и Кельм молчали, и он добавил, более уверенным голосом.

  Кто то должен менять этот мир. Мы привыкли... всю жизнь   к противостоянию. Мы   они. Мы   более менее хорошие, они   исчадия ада. А они   тоже люди. Я это сейчас только понял. Они тоже люди, им очень нужен Огонь. Даже если они этого в большинстве своем не понимают. Они спят, их нужно разбудить. Вы же видели на концерте... Они слышат настоящее. Нас уже в четыре места пригласили выступать... Знаете их Ликана? Ведь он жил уже лет тридцать назад, а они до сих пор его слушают, и вся эта субкультура   от него. Вы же понимаете, как один только сильный гэйн может изменить мир, если есть подходящие условия. А у нас эти условия есть.

  Ну один гэйн изменить мир не может,   возразил Кельм.

  Но может дать толчок. Изменить фантом,   сказала Ивик,   как это мы делали. Ведь не зря же у нас целый отдел на Триме на это работал. Пробуждать людей... менять их души. Кир вот проповедует Христа, а ведь прежде чем человек дойдет до этого, н, чтобы сама его душа хотя бы проснулась. Чтобы он к другому потянулся, к невозможному, к небесному, к счастливому... Кельм, он ведь прав.

  Ты не боишься?   Кельм чуть обернулся назад,   знаешь ведь, чем рискуешь.

  Да, я знаю, Тилл. Вообще да   боюсь,   признался Эрмин,   но ведь и вы боитесь. Наверное, иначе невозможно.

 Его рука непроизвольно потянулась к плечу, которое, наверное, все еще побаливало иногда, с острым сочувствием подумала Ивик.

  Быть гэйном вообще опасно, но ведь над нами это   сам знаешь, что   висит постоянно.

  Я знаю,   повторил Эрмин.

  Не пожалеешь?

  Нет.

 Кельм остановил машину перед воротами лиара. Протянул руку назад, крепко сжал пальцы Эрмина.

  Хорошо. Две декады подумай еще. Я в таком случае подготовлю план твоей работы здесь, куда тебя встроить, как использовать, как обучать. Через две декады мы снова увидимся, вероятно, в городе. Я дам знать тем же путем.

  Хорошо, спасибо. Дейри,   ответил мальчик.

  Гэлор.

 Эрмин вылез из машины, пошел к воротам лиара. Кельм задумчиво проводил его взглядом и тронул машину с места, вырулил на дорогу.

  Какой он все таки,   сказала Ивик,   и ты знаешь, он ведь изменит этот мир. Они изменят.

  Почему он, они?   удивился Кельм,   а мы с тобой что? А Кир? Мы изменим. И сами дарайцы... те, кто понял. Мои мальчишки. Община Кира. Они изменят мир.

  Вот только я не знаю, в нужную ли сторону будут эти изменения,   задумалась Ивик.

  Ты о чем?

  Я не уверена, что в Дейтросе всем понравились бы такие изменения.