Я так ждал, когда мы опять увидимся. Это безумие какое то! Ну не бывает так, правда? Я по тебе так соскучился.

  Я тоже... очень ждала...   Ивик трудно говорить, просто дыхание спирает. Музыка волной смывает чувства.

 На очередном съезде Кельм свернул вниз. Он жил в приличном тивеле    не то, что Ивик. Зарабатывал хорошо    как и сулили в атрайде пленным, уговаривая совершить предательство.

В тивеле неудачников и дейтрийских эмигрантов    что почти одно и то же    где поселилась Ивик, высятся неопрятные многоэтажки, земля закована в асфальт, немногочисленные дворники силятся разгрести груды окурков, мусора, битого стекла. Здесь же, в тивеле, где живут приличные люди    даже не подумаешь, что ты в большом городе. Особняки по два три этажа, редко одноэтажные бунгало; витые символические ограды, живые изгороди, сады, сады, цветники, искусно выложенные каменные композиции и бордюры. Асфальтовая полоса для машин, мощеный тротуар    совершенно пуст. Очень редко у домов попадались играющие дети    по одному, по двое трое, зато обязательно с яркими дорогими игрушками, на автомобильчиках, велосипедах. Поселок окутывала умиротворяющая тишина, здесь было хорошо, как в раю. Так спокойно, так легко и приятно...

 Кельм въехал в ворота подземного гаража, автоматически раскрывшиеся. Ивик успела бросить взгляд на его дом    двухэтажный, облицованный серым с мерцающими блестками. Кельм снимал половину дома, в другой половине жила семья с ребенком.

В доме у Кельма все было уютно, все так просто и естественно, как могут себе позволить только богатые люди

  Господи, какая тут у тебя красота! Все сам делал, да?

  Что значит делал? Купил да поставил,   усмехнулся Кельм. Но видно было, что ему приятно. Весь первый этаж занимала гостиная    длиннющая, просторная, как зал, с помощью диванов, шторок и широких дверных проемов разгороженная на полуотсеки. Вся гостиная    в бежево белых тонах. Белоснежные легкие шторы, рельефная штукатурка стен, мягкий светлый ковролин под ногами. Ничего синтетического. Все дорогое и добротное. Коричневые диваны, кресла, пуфики    замша, натуральная кожа. Мебель из темного дерева, под старину. Деревянные журнальные столики, белые светильники у стен. Встроенный в стенку громадный экран, подсвеченный изнутри бар.

  Идем на кухню?

В этой кухне, по ее размеру, могла бы спокойно поселиться обычная дейтрийская семья. И здесь тоже все сверкало, как на выставке. Ни единого лишнего предмета на вылизанных мраморных поверхностях рабочей платы. Шкафчики натурального светлого дерева. Черная керамическая электроплита на шесть конфорок, незнакомые приборы, колоссальный холодильник за теми же светло деревянными панелями. Пол выложен бежевой каменной плиткой, в тон рабочей плате, в тон просторному, на толстой металлической ножке овальному столу.

  Присаживайся. Давай тут посидим? На кухне все равно как то уютнее.

 Стулья тоже в тон кухни по цвету, деревянные, прочные.

 Кельм выложил на стол "сломанный" мобильник. Вытряхнул карту. Вставил собственную.

  Ну вот, починил, держи,   засмеялся, протягивая Ивик мобильник. Она кивнула и убрала девайс в нагрудный карман.

  Расскажи, как прошел сеанс связи? Не бойся, машину я сегодня не чистил, а дом проверил как следует. Можно говорить.

  Ты уверен?   Ивик с опаской огляделась, словно ожидая увидеть где нибудь на стенах микрофоны.

  Уверен.