Скорее всего, бедняге и на занятиях доставалось, и мне довелось увидеть только малую толику всех «радостей», которые по милости профессора Ласлоу получил ее отпрыск.

Я подняла опрокинутую скамью, подобрала свою сумку и снова устроилась напротив Уилли, который как будто стремился свернуться в один крохотный и совершенно незаметный комок. Вот только не с его ростом проворачивать такие трюки.

— Я не болен дебилизмом, — тихо произнес Уилли, не поднимая головы, — и кретинизмом тоже. Это неправда. Я читал свою медицинскую карту, там такого не написано.

Да уж, хорошо же встретил университет этого парнишку, если ему пришлось задаваться подобными не самыми приятными вопросами.

— Я знаю, Уилли, — со вздохом ответила я. — Чаще всего, когда люди называют кого-то дебилом или кретином, они просто пытаются оскорбить, а не озвучивают диагноз. И когда называют уродом, речь тоже частенько идет не об отсутствии красоты, а о том, что человек просто не понравился и его хотят обидеть.

Ласлоу поднял на меня совершенно больные несчастные глаза и пробормотал:

— Кажется, все вокруг только и занимаются тем, что друг друга обижают.

Да уж, не самое лучшее впечатление произвел большой мир на ребенка, только что вышедшего из заточения.

— Но есть и профессор Лестер, который не позволил обижать нас с тобой, — напомнила я о добром поступке нового декана.

Как бы ни мерзко было, но приходилось признать тот простой факт, что мошенник Купер поступил… даже благородно. Сразу бросился на защиту слабых и униженных, этакий народный герой.

— Профессор Лестер хороший человек, — неуверенно улыбнулся Уилли, которого мои слова не так уж сильно ободрили. — И ты тоже. Почему хороших людей мало?

Я покачала головой.

— Ты не прав. Хороших людей на самом деле больше, просто плохие лучше организованы, — решила я ответить избитой остротой.

Все равно Уилли не поймет, насколько часто используют эту шутку.

— И как тогда быть? — простодушно спросил у меня первокурсник.

Я пожала плечами.

— Ну, думаю, стоит отвести тебя к хорошим людям, которые тоже организованы.

Братство Зета Каппа Пси действительно было чертовски хорошо организовано, что позволяло его членам с удивительной ловкостью выпутываться из передряг, в которые они влезали исключительно из-за собственного головотяпства. Подбросить не сданную вовремя работу преподавателю? А запросто! Взломать базу университета, чтобы подправить оценки? Да не вопрос!

— Есть и такие? — как будто растерялся сын профессора Ласлоу.

О, сколько же еще предстояло узнать о жизни этому милому невинному ребенку.

— Есть и такие. И сегодня вечером мы пойдем с ними знакомиться. Только маме не говори, подозреваю, профессор Ласлоу не придет в восторг, узнав, как я организовываю твой досуг.

Уилли кивнул, а после добавил с безразличным видом, пожав плечами:

— Маму редко волнует, как я провожу свободное время.

Очень захотелось выругаться. Эльза Ласлоу точно не сможет претендовать на звание матери года…

— Я познакомлю тебя с отличными ребятами. Они веселые и не станут тебя обижать.

В этом смысле я действительно в Зета Каппа Пси не сомневалась ни капли: они могут втравить в какую-нибудь дурацкую авантюру, но не станут мучить мальчишку просто потому, что он не такой как все. В Зета Каппа попадали только отбитые и веселые, но при этом каким-то образом гаденыши всех мастей отсеивались еще на стадии адской недели в круговерти тупых и смешных испытаний, которым подвергали соискателей, решивших пробиться в этот филиал психбольницы.

— А если я им не понравлюсь? — наученный горьким опытом усомнился в дружелюбии пусть и хороших людей Уилли.