Я кивнула. Ну неужели же он считает меня настолько глупой?

— Я заберу Уилли до девяти вечера и отведу в общежитие преподавателей, — бодро отрапортовала я, едва каблуками не щелкая от усердия. — Все будет в полном порядке.

Мужчина вздохнул и только головой покачал, как будто я ляпнула что-то невероятное идиотское и даже не поняла притом.

— Мисс Сеймур, вчера на территории кампуса убили человека, — напомнил Купер, при этом голос его звучал так, словно мужчина говорил с маленьким ребенком. — Полиция настоятельно советовала не бродить в темное время суток, поскольку это может быть опасно, а вы собираетесь проделать путь от дома своего общества до этой берлоги, после вести Уилла до общежития преподавателей… Нет уж, вы этого делать не станете. Я сам заберу мальчика.

У меня в голове прозвучал тревожный звоночек.

Всем гулять вечером должно быть страшно, но наш новый драгоценный декан внезапно не боится вообще ничего. Какой-то он уж слишком смелый для человека, который носит костюмы-тройки и демонстрирует манеры отпетого интеллигента.

— А с вами, профессор, разве ничего не может произойти? — не сумев сдержать ехидства, поинтересовалась я, наверное, слишком уж насмешливо, потому что декан уставился на меня несколько удивленно и даже с растерянностью.

— Вам не стоит волноваться о моем благополучии, мисс Сеймур, уверяю, я в состоянии постоять за себя.

Быть может, так оно и есть на самом деле, но мне почему-то подумалось, что вполне возможно, Купер попросту уверен — как раз ему бояться нечего.

— Хорошо, сэр, я не стану выходить из дома, если вы сами позаботитесь об Уилли, — решила не спорить попусту я, и хотела было уже попрощаться с профессором, но тот внезапно заявил, что намеревается меня лично проводить.

Повода вот сразу отказаться у меня не нашлось, и я проблеяла что-то благодарное. Купер милостиво улыбнулся, и мы пошли бок о бок. Я про себя молилась, чтобы никто из увидевших нас вдвоем не вообразил чего лишнего, становиться главным врагом едва не всей женской половины обитателей кампуса категорически не хотелось.

Распрощавшись на пороге дома Тета Пи Омега с деканом, я поспешно нырнула за дверь и там с облегчением выдохнула под неодобрительными взглядами нескольких сестер.

— Ты клеишься к профессору Лестеру? — осведомилась Клара Рид, третьекурсница с нашего факультета.

— Боже упаси, — пробормотала я, — даже не вздумайте приписывать мне такую пошлость, как роман с преподавателем.

Пока поднималась по лестнице на второй этаж, чувствовала, как в спине прожигают дыру несколько негодующих взглядов, и еще поди разберись, что их конкретно так расстроило — тот факт, что, возможно, пытаюсь заигрывать с деканом, или же то, что я назвала пошлостью любовные отношения с преподавателем.

Конечно, я понимала, что частенько девушки пытаются решить свои проблемы с учебой, выбирая наряд пооткровенней, а то и заводя отношения с кем-то из профессоров, или же, напротив, мудрые наставники решали, что можно использовать свои возможности и закрутить с девицей помоложе к общей выгоде… Подобное порицалось, и если интрижка всплывала (а интрижки имеют свойство всплывать, как бы их ни прятали), влетало разом всем участникам. Но запретный плод, а заодно и простой способ решить те или иные свои проблемы, все еще манил многих.

Я же предпочитала просто прилагать максимум усилий и уповать на собственные трудолюбие и упорство. Скажем так, выигрывать при такой стратегии удавалось не всегда, порой и по носу получала, но всегда получалось утешиться тем, что я в любом случае очень хорошая девочка, примерная студентка и образец для подражания.

Вот только как же мерзко понимать простую и горькую истину: человек, который не отличался честностью и не мог считаться образцом для подражания вообще ни для кого, тот, кто едва походя не пустил мою жизнь под откос, в итоге стал всеобщим любимцем, получил богатство, титул и еще один бог ведает, что.