– Я пойду туда, где не будет старухи, которая брюзжит на меня каждый раз, когда я хочу выпить немного вина.

Он бросил угрюмый взгляд на Перрина и вышел в ночь. Он наверняка направился в сторону лагеря Масимы, в этом сомневаться не приходится. Айрам очень хотел поучаствовать в операции в Малдене, но горячая голова – не лучшее качество в таком деле.

– Можешь идти, Лини, – проговорила Берелейн. – Бриане позаботится о нас.

В ответ Лини фыркнула, но тихо, так что это прозвучало не особо вызывающе, и, держа спину исключительно прямо, вышла. Она оставила после себя острый запах неодобрения и негодования. Горничная так ни разу и не взглянула на Перрина.

– Простите, милорд, – осторожно заметила Тайли, растягивая слова, – но вы, вероятно, управляете вашими слугами более… небрежно… чем привыкла я.

– Таковы наши обычаи, Генерал Знамени, – ответил Перрин, подбирая с пола кубок Айрама. Зачем пачкать еще один? – Люди – это не собственность. – Пусть это и звучит резко. Тайли в каком-то смысле начинает ему нравиться, но у Шончан есть такие обычаи, от которых даже козла стошнит. Он забрал у Бриане кувшин, – на короткий миг она вцепилась в эту посудину и хмуро взглянула на него, словно не желала, чтобы он пил, – и налил себе вина, после чего вернул кувшин служанке. Та чуть не вырвала его у Перрина из рук. – Так в чем дело? Что там с этими Белоплащниками?

– Я отправила на разведку ракенов сначала перед закатом, а потом еще раз после. Одна из летунов вернулась быстрее, чем я ожидала. Она видела около семи тысяч Детей Света в пятидесяти милях от моего лагеря.

– Они двигались в вашу сторону? – Перрин не стал пить из кубка, а мрачно рассматривал его содержимое. – Семь тысяч – слишком точная цифра, если учесть, что дело было в темноте.

– Скорее всего, это те, что дезертировали, – вмешалась Анноура. – По крайней мере, так утверждает Генерал Знамени. – Затянутая в серый шелк, она выглядела так, словно провела целый час перед зеркалом. Ее загнутый книзу нос придавал ей некоторое сходство с вороной – с косичками и бусинками на голове. Она разглядывала Тайли, словно кусок мертвечины. В руке Айз Седай держала кубок с вином, но, похоже, тоже к нему не притронулась. – Насколько мне известно, Пейдрон Найол погиб в сражении с Шончан, однако сменивший его Эамон Валда по всей видимости присягнул Императрице Шончан. – Тайли одними губами произнесла «да живет она вечно» так, что вряд ли это кто-нибудь заметил, за исключением самого Перрина. Балвер открыл было рот, но, не сказав ни слова, закрыл. Белоплащники явно ему чем-то насолили. – Ну, а где-то месяц назад Галад Дамодред убил Валду и подговорил семь тысяч покинуть Шончан. Прискорбно, правда, что он связался с Белоплащниками, но, быть может, из этого выйдет что-то хорошее. В любом случае, относительно них был издан приказ: перебить их всех, едва только они будут обнаружены. Я все правильно резюмировала, Генерал Знамени?

Рука Тайли дернулась, словно она собиралась сделать знак, ограждающий от зла.

– Да, все верно, – признала она. Только вот обращалась она к Перрину, а не к Анноуре. Видимо, женщина испытывает некоторые сложности в общении с Айз Седай. – Только я не согласна с тем, что из этого выйдет что-нибудь хорошее. Вряд ли в нарушении присяги и дезертирстве есть что-то хорошее.

– Как я понял, они движутся не в вашем направлении, – Перрин вложил в эту фразу небольшой намек на вопрос, но сам ни капли не сомневался в ответе.

– На север, – ответила Тайли. – Они следуют на север.

Балвер снова открыл рот, но потом опять захлопнул, отчетливо клацнув зубами.