– Мы позаботимся о Дайрайне, Сайган, – наконец объявила Чиад. – Но это значит, что вам придется идти в город одним.

Фэйли вздохнула, но здесь уж ничего не поделаешь. Может, Ролан уже проснулся. Возможно, он в эту секунду как раз наблюдает за ней. Такое ощущение, что он всегда появляется в тот момент, когда особенно нужен. И он, конечно же, не станет препятствовать ее бегству, ведь он сам обещал забрать ее, когда уйдет. И все же, он не оставлял надежды, пока Фэйли носит белое. Ох уж эти игры на поцелуи! Хотя, он может предпочесть подержать ее в одежде гай’шайн подольше. Когда мужчины хотят помочь, они всегда считают, что их путь самый правильный.

Байн и Чиад нырнули в маленькую островерхую палатку, а наружу вскочили Аллиандре с Майгдин. Пятеро внутри помещались с трудом. Майгдин зашла за палатку и вернулась с такой же корзиной, как у остальных. В каждой корзинке сверху лежали грязные одеяния гай’шайн, чтобы создать впечатление, что содержимое предназначено для стирки, но внутри были спрятаны: вполне сносные платья, нож, праща, веревка для силков, кремень и огниво, мешочки с мукой, еда для перекуса, сушеные бобы, соль и дрожжи и еще пара монет, которые им удалось отыскать. В общем, все, что может пригодиться по дороге на запад, к Перрину.

Может, Галина и выведет их из лагеря, однако непонятно, куда потом заведут ее дела Айз Седай. Так что с самого начала нужно полагаться только на себя. Не исключено, что женщина бросит их при первой же возможности.

Майгдин, сжимавшая в руках корзину, была воплощением решимости – зубы сжаты, взгляд тверд. А вот Аллиандре улыбалась.

– Постарайся не выглядеть такой счастливой, – обратилась к ней Фэйли. Мокроземцы-гай’шайн улыбались редко, а когда улыбались, то в их улыбках не было такой безудержной радости.

Аллиандре попыталась справиться с собой, но всякий раз, когда она старалась принять серьезный вид, улыбка снова касалась ее губ.

– Сегодня мы бежим, – ответила она. – Я не могу не улыбаться.

– Это быстро пройдет, если кто-то из Хранительниц тебя увидит и решит узнать, с чего это вдруг ты так счастлива.

– Вряд ли мы встретим Хранительниц среди палаток гай’шайн или в Малдене, – возразила та, продолжая улыбаться. Несмотря на переполнявшую ее решимость, Майгдин согласно кивнула.

Фэйли сдалась. По правде говоря, у нее у самой было ощущение, что в животе порхают бабочки. И наплевать на эту Дайрайне. Сегодня они сбегут.

Байн вышла из палатки и остановилась поддержать ткань входа для Чиад, которая несла на спине нечто, завернутое в одеяло, причем достаточно крупное, чтобы оказаться свернувшейся комочком миниатюрной женщиной. Чиад была сильной, но и ей пришлось немного податься вперед, чтобы удерживать вес.

– Почему она так спокойна? – спросила Фэйли. Она не боялась, что они убили Дайрайне. Девушки строго следовали правилам, предписанным гай’шайн, а насилие было запрещено. Однако, с тем же успехом в одеяле могла лежать вязанка дров.

Байн ответила вполголоса, ее глаза светились весельем:

– Я погладила ее по голове и сказала, что очень расстроюсь, если мне придется сделать ей больно. В общем, так оно и есть, если учесть, какой тох мне пришлось бы взять на себя, подними я на нее руку, – Чиад хихикнула. – Ну а Дайрайне Сайган решила, что это угроза. Думаю, до тех пор, пока мы ее не отпустим, она будет вести себя очень смирно и покладисто, – девушка беззвучно засмеялась. Аийльский юмор по-прежнему оставался для Фэйли тайной. Однако она отлично понимала, что за этот поступок сестер жестоко накажут. В таких случаях помощь при побеге практически приравнивалась к самому побегу.