Всякий раз, как открывалась дверь, слышались пульсирующие звуки музыки. Рядом с нами с самым несчастным видом топталась группа подростков, суд я по всему, несовершеннолетних. Отчаянно жестикулируя, они упрашивали охрану у входа пропустить их.

— И зачем притащились? — возмущалась Тереза. — Все равно не пустят.

Ночь стояла очень теплая и влажная, и я знала, что тушь начинает течь, а волосы, завитые аккуратными волнами, превращаются в беспорядочные вихры.

— А ты думаешь, нас пустят? — спросила я.

Прежде чем Тереза успела ответить, охранник приподнял ленту у входа и подтолкнул нас внутрь. Мы не вошли, а влетели под оглушительный стук моих сабо по бетонной дорожке, и оказались в узком зеркальном предбаннике. Там мы заплатили по тридцать пять долларов за вход, прежде чем попали в походившее на пещеру помещение клуба. Глаза постепенно привыкли к темноте и голубому прожектору, освещавшему то полный народа танцпол, то синие стены, то длинный, тянущийся вдоль стены бар.

— Я начинаю различать цвета, — сказала я, держась поближе к Терезе, которая пыталась разглядеть присутствующих.

— Здесь хорошо, довольно прохладно, — заметила она.

— Разве мы не хотим, чтобы стало погорячее?

Тереза меня не расслышала.

Кончалась песня Мэри Блайдж, и диджей поставил регги, ритм которого танцующие подхватили не сразу.

Я увидела девушку, танцующую с сигаретой в одной руке и бокалом мартини — в другой. Долговязый парень в мокрой от пота майке бурно жестикулировал и громко подпевал, будто танцуя сам с собой. Еще одна парочка двигалась медленно, не следя за быстрым темпом музыки, руки парня так и вцепились в пышные бедра девушки.

Напротив танцпола я увидела столики и отдельные синие кабинки — там располагался ресторан.

— Мы хотим есть? — спросила Тереза.

— Думаю, мы хотим выпить, — ответила я.

Мы подошли к стойке бара. Два парня с пивом спорили о нью-йоркской бейсбольной команде «Мэтс». Сильно загорелый парень с черными зализанными назад волосами пытался произвести впечатление на девушку: «Нет, я правда знаю обоих братьев Болдуин».

До меня доносились обрывки разговоров.

«Я работал в Хаммере, там непросто найти место для парковки».

«Моя жена сегодня в „Джэт-Исте“, мы не всегда ходим вместе».

«Стивен сидел за соседним столиком. Он заказал копченого лосося, но потом отослал обратно».

«Он точно нюхает кокаин, по крайней мере может себе это позволить».

Бармен был высок, сногсшибательно красив и прекрасно это знал. Девушки чуть ли не ползали перед баром, пытаясь привлечь его внимание. Я хотела заказать, как обычно, шардонэ, однако потом передумала. «Хватит однообразия, Элли, попробуй сегодня что-нибудь другое!» И вслед за Терезой заказала коктейль из коньяка, лимонного сока и апельсинового ликера.

Тереза закурила и огляделась, а я попробовала коктейль. Мне стало слегка не по себе — громкая музыка, бьющая через край энергия.

А для чего все эти танцы, неистовые движения, шум, пот и болтовня — лишь для того, чтобы напиться и снять кого-нибудь на ночь.

— Видишь тех двух блондинок? — Тереза легонько подтолкнула меня бокалом. — Нет, не этих, вон тех, которые похожи на шлюх.

— Они вовсе не похожи на шлюх. Наоборот, они очень даже привлекательны, — возразила я. — Кто они?

— Это же знаменитые сестры Хилтон, Никки и Пэрис.

— Кто? — Я пыталась рассмотреть их в неверном свете прожектора.

— Ты что, никогда не читаешь колонку «Бомонд» в «Таймс»? О них там пишут каждую неделю.