Я всего лишь уличный повеса,

         Улыбающийся встречным лицам.

         Я московский озорной гуляка.

         По всему тверскому околотку

         В переулках каждая собака

         Знает мою легкую походку.

         Каждая задрипанная лошадь

         Головой кивает мне навстречу.

         Для зверей приятель я хороший,

         Каждый стих мой душу зверя лечит.

         Я хожу в цилиндре не для женщин —

         В глупой страсти сердце жить не в силе, —

         В нем удобней, грусть свою уменьшив,

         Золото овса давать кобыле.

         Средь людей я дружбы не имею,

         Я иному покорился царству.

         Каждому здесь кобелю на шею

         Я готов отдать мой лучший галстук.

         И теперь уж я болеть не стану.

         Прояснилась омуть в сердце мглистом.

         Оттого прослыл я шарлатаном,

         Оттого прослыл я скандалистом.

[1922]

* * *

         Сыпь, гармоника. Скука… Скука…

         Гармонист пальцы льет волной.

         Пей со мною, паршивая сука,

         Пей со мной.

         Излюбили тебя, измызгали —

         Невтерпеж.

         Что ж ты смотришь так синими брызгами?

         Иль в морду хошь?

         В огород бы тебя на чучело,

         Пугать ворон.

         До печенок меня замучила

         Со всех сторон.

         Сыпь, гармоника. Сыпь, моя частая.

         Пей, выдра, пей.

         Мне бы лучше вон ту, сисястую, —

         Она глупей.

         Я средь женщин тебя не первую…

         Не мало вас,

         Но с такой вот, как ты, со стервою

         Лишь в первый раз.

         Чем больнее, тем звонче,

         То здесь, то там.