Принц хохотнул, но тут же принял суровый вид будущего наследника королевства.

— Да, — Никас тоже заулыбался. — Было весело. Ночь, покрытые мхами захоронения, выделяющийся могильный холм над погребением легендарного гнома, который сражался с предками Ташши спина к спине, десяток измазанных землёй вандалов в паутине и тут над всем этим раздается боевой клич этого самого гнома, у которого ироды уволокли боевой топор.

— Убежать не успели, — Ташши сдержанно улыбнулся. — Там недалеко имелось захоронение гурий гулящего дома, которые за триста лет очень по мужской ласке соскучились.

— Да, — Никас едва сдерживал смех. — Ташши им ускорительных способностей добавил, так что они догнали… и потребовали нежности и ласки.

Дан захохотал, Норт уже давно посмеивался, он обнимал меня, так что очень чувствовалось, как от смеха сотрясается, Эдвин сохранял сдержанную суровость.

— А в целом они нам сорвали всю операцию по добыванию боевой нежити, — Никас вздохнул. — И мы решили, что я подберу себе что-нибудь в бестиарии министра магии. Так что навели порядок на кладбище, я отнёс боевой топор этому захоронённому гному, положил его в соответствии с традициями, и мы ушли.

— А ночью в общежитии раздался визг перепуганного вампира, — ехидно сообщил нам Людвиг.

— Да испугался я! — возмутился Никас. — Спишь себе, никого не трогаешь, тут над ухом раздается: «Ух!».

— И шлём на голову и холодный топор на грудь в соответствии со всеми погребальными традициями гномов, — Ташши просто сиял улыбкой. — Я как ворвался в их комнату, чуть не рухнул — Ник лежит с огромными круглыми глазами в позе захоронённого гнома, Людвиг под потолком завис (вампиры же, они с перепугу зависают), а перед кроватью Ника стоит здоровенный бородатый гном и, судя по шевелению губ, приносит клятву верности.

— Да, — Никас закивал. — Он из всего может произносить только боевое «Ух», так что беззвучно… я тогда сам чуть под потолком не завис, но у меня нервная система более стойкая! — сказано было с налётом превосходства по отношению к брату.

— Да ты бы завис, просто тебя тяжёлым топором придавило! — прошипел Людвиг.

— Но не завис же! — гордо подытожил Никас.

— Зато визжал как девчонка, — добил Людвиг.

— Это была боевая тактика обескураживания противника! — вывернулся Никас. После чего мне пожаловался: — Совсем ничего в боевых тактиках не понимает.

— Ага, — поддакнула я, как и все, с трудом удерживаясь от смеха.

— Так, подождите, не понял, — Норт чуть вперёд подался: — Вы кладбище же усыпили перед уходом, или как?

— Да в том то и дело, что усыпили, — ответил Ташши. — У нас, в отличие от вас, нет ни Мёртвого леса, ни подготовленного к бродячей нежити населения, так что первое чему нас учат — убирать за собой. И мы вычищаем не только заклинания, но и всю остаточную энергию. Безопасность превыше всего, у нас же тут люди кругом, а в столице настолько спокойно, что многие по ночам двери в домах не запирают.

— Тогда от чего же он поднялся? — нахмурился Эдвин.

Я понимала его настороженность — столкнувшись с тем, что Культяпкой управляла другая сущность, Эдвин теперь был подозрителен ко всякого рода неожиданностям.

— Тьма его знает, — пожал плечами Ташши. — Есть подозрение, что дело как раз в топоре — это сильный магический артефакт, многократно увеличивающий силу удара.