— А как же сын? — возмущенно перебила я, — То есть на сына он тоже обиделся? А то, что ему восемь лет было, как бы не считается?

— Лиза! — пристыдил дворецкий, — это не наше дело, что там у них произошло. И вообще, только невоспитанный человек спрашивает такие вещи у слуг.

— Простите, — стушевалась я, и с сожалением посмотрела в стакан.

Кончился. А такой вкусный сок был — мультифруктовый. И аппетит разыгрался, вот только сил нет встать с кровати.

Я повернулась на бок и с мольбой посмотрела на самого доброго человека в этом семействе:

- Гордей, миленький, а можно покушать майонезный салатик?

Дворецкий согласно кивнул и отправился выполнять мое очередное бредовое желание. А вот хозяин этого роскошного дома так и не появился.

Нет, ну, правда, обидно! Разве с гостями так поступают? И женщины эти…

Мариам я видела по дороге в ванную. Кажется, она живет в другом крыле, а тут шла куда-то по делам: такая бодрая походка у нее была: куда деваться! И как не стыдно замужней женщине ошиваться здесь? Ведь, насколько я поняла, она сбежала из дома!

И вообще, она только мешается, и зря притащила с собой эту великовозрастную подругу с замашками княгини. Ей что, заняться больше нечем, как докучать дяде? Или она решила устроить его личную жизнь с этой захудалой аристократишкой?

Я тяжело задышала.

Да что за притон здесь устроили! Фу, как неприятно!

Мне не сразу удалось прекратить поток неприятных мыслей, но когда я заметила весь этот негатив, поразилась: неужели все это испытываю я?

Не может быть! Ведь я — добрая, хорошая девушка, и всегда искренне помогаю людям и вижу в них друзей.

Стало жалко себя и обидно: все вокруг управляют своею жизнью, кто как хочет, никто ни в чем себе не отказывает, и только я одна торможу. И мало, что торможу, еще и забеременеть умудряюсь от мужа-изменника.

Это какая же невезуха!

Гордей с салатиком явился вовремя, чтобы развеять очередные грустные мысли. Дружелюбная улыбка и поистине царское спокойствие успокаивали меня, а уж когда он внес с собой необыкновенный аромат тортика…

— Ммм, — потянула я носом, — зачем вы меня так балуете?

— Кушай и не волнуйся, — передо мной поставили все эти вкусности и даже выставили креманку со сметаной, — Если захочешь сделать вкус более мягким, добавь сметаны. А хозяин скоро зайдет, — он убрал оставшуюся тарелку и стакан, и невозмутимо вышел из комнаты.

А я опять в шоке замерла: это он что, меня Марком успокаивает? С чего бы? Я что, скучаю?

Да что за бред! Я просто вежливо интересуюсь, чем таким важным занят этот хозяин, что пренебрегает своими обязанностями?

Но чтобы волноваться о нем… Да ну что!!!

Я даже фыркнула.

Нет. Я о таком даже не думала.

И посчитав, что пожилой дворецкий что-то перепутал или не так понял, с удовольствием принялась за еду.

***

— Кломонд, они все сошли с ума, — Кассандра нервно отхлебывала из кружки успокаивающий отвар и старалась сидеть спокойно.

Но ей хотелось вскочить и ломать, крушить, уничтожать. Именно за этим и застал ее друг, когда по просьбе Велласа приехал к ней домой. Такого на его памяти еще не было.

Ведьма будто и вправду потеряла все сдерживающие причины. Она носилась по квартире и все била, крушила, ломала собственными руками. На запястьях уже проступили первые капли крови, но Кассандра не обращала внимание.

А может, ей хотелось причинить себе боль?

Она схватила ножницы и в диком порыве исполосовала парадные платья, потом достала шкатулки с драгоценностями и выбросила все в мусор.

Веллас испугался.