Там стоял огромный букет моих любимых тюльпанов. Я поразилась. Сейчас вроде не сезон, да и тюльпаны, если честно, выглядели странно. Причудливая форма цветка больше походила на квадрат, со смешными завитыми кончиками лепестков.

— Откуда они?

— Ты права, не с Земли. У меня есть свои источники, не волнуйся.

Я непонимающе посмотрела на тюльпаны. О чем он?

— Ах, да, — Марк усмехнулся, — ты же не знаешь. Эти тюльпаны растут только около источников чистой воды. И тогда получаются такими красивыми.

— Спасибо. Я очень люблю тюльпаны, — тихо прошептала я, и пододвинулась чуть ближе.

Марк некоторое время рассматривал мое лицо, будто читая все мои чувства и мысли, а потом тихо, без всякого пафоса или ненужных слов, поцеловал. Просто, сильно.

Мир закружился, а поцелуй все углублялся, и становился все более страстным. Я чувствовала, как ласковая рука поглаживает спину, а потом аккуратно расстегивает платье.

- У нас впереди вечность, — прошептал Марк, — Но даже ее я не согласен ждать.

По мне разливалось необъяснимо прекрасное тепло, и я не знала, почему так происходит. У меня никогда не было таких чувств при близости с Андреем.

Марк стянул рубашку, и мои руки скользнули ему на грудь. Соскочили на спину и прогулялись по ней. Чувство невероятного блаженства качало на воздушных облаках, а его губы пронзали электрическим током.

Марк не давал мне уплыть. Настойчиво, и в то же время нежно, он целовал и распалял меня, так что наша близость и вправду будто растянулась до бесконечности. Когда я думала, что еще чуть-чуть и взорвусь, он перестал меня дразнить и перешел к главному.

Смотреть в глаза, занимаясь любовью, оказывается, прекрасно. Понимать, любить, желать и, наконец, получить свое — это фантастически прекрасно.

Когда все закончилось, мне показалось, что я сейчас задохнусь. Но Марк заметил эту мою странную реакцию, и тут же подхватил на руки. Прижал к себе и поцеловал.

Пожалуй, я впервые поняла, почему это называют близостью. Дело не в физическом контакте, не в акте сладострастия как таковом, а в том, что два близких, понимающих друг друга человека, любящих, соединяются в едином.

Без оглядки на социальное или условное, они растворяются друг в друге, и пусть это будет десять секунд, но в это время они полностью принадлежат друг другу.

— Дыши, Лиза, дыши, — шептал он, нежно глядя, и я задышала.

Так хорошо мне еще никогда не было. В его крепких и надежных объятьях я могла провести вечность.

Когда сердце успокоилась, а дыхание восстановилось, он осторожно положил меня на кровать и взмахнул рукой. Рядом оказался поднос с графином сока и разными вкусностями, и я тихонько засмеялась.

— Когда ты успел подготовиться? И как догадался, что захочу кушать?

— Иногда кажется, что я все про тебя знаю, — серьезно ответил он, — сам поражаюсь, до какой степени ты мне близка.

— То есть я для тебя раскрытая книга? — обиженно протянула я.

Ну вот. Опять Лизка оплошала. Все же знают, что с мужчинами лучше не открываться до конца, оставаясь тайной и манящей загадкой. Иначе используют, затопчут, выбросят.

— Нет. Не так. Ты очень блика мне. Выпей сока, — он налил мне в высокий бокал и протянул:

— Твой любимый, ананасовый.

Почему-то не было сил встать. Последний жест добил меня, и на глазах навернулись слезы. Я была тронута до глубины-глубины своей искореженной женской души.

Неужели это всё — мне? И это не сон?…

Глава 22

Мариам ходила взад вперед по комнате и пыталась вспомнить всё, чему учила в детстве мать. Конечно, были и другие учителя, но почему-то все самые действенные практики рассказала ей королева.