|
.. ...но решительность его немного ослабла. — Вы из ДПР? — Я могу тебе помочь! — Слишком поздно! — Хлопатель чувствует прилив адреналина. Слышит, как стучит в ушах пульс. Интересно, а можно сдетонировать от ударов сердца? — Мы вычистим твою кровь! Мы можем тебя спасти! — Врёшь ты всё! Но хлопатель знает — это возможно. Так сделали с Левом Калдером, верно? А потом хлопатели пришли к нему и попытались убить за то, что он не хлопнул. Наконец один из множества погружённых в экстатическую тренировку качков замечает, какого рода беседа идёт между менеджером и новеньким, и вскрикивает: — Хлопатели! — Он пятится. — ХЛОПАТЕЛИ! — вопит он и устремляется к двери. Остальные быстро вникают в ситуацию, разражается паника. Однако менеджер не сводит глаз со своего собеседника. — Я могу помочь тебе! Внезапно здание сотрясает взрыв, тренажёры валятся на пол. Она сделала это! Она выполнила миссию! Её больше нет, а он всё ещё здесь. Мимо него бегут люди — окровавленные, кашляющие, заходящиеся криком; менеджер снова хватает его за руки с резкостью, достаточной для детонации. — Тебе не обязательно следовать её примеру! Прими самостоятельное решение! Стань на сторону правого дела! Хлопателю хочется верить, что ему и впрямь говорят правду, что эта искорка надежды настоящая, не фальшивая; однако повсюду царит хаос, кругом сыплются горящие обломки, и в голове у него такой же кавардак. Разве может он предать свою подругу? Разве может он закрыть дверь, которую она открыла, и отказаться завершить дело, которое она начала? — Я найду для тебя безопасное место. Никто никогда не узнает, что ты не стал хлопать! — Хорошо, — говорит он, придя наконец к решению. — Хорошо. Менеджер испускает вздох облегчения и отпускает его руки. И в тот же момент хлопатель широко разводит ладони и резким движением сталкивает их вместе. — Не-е-ет! И он уходит, уходит, прихватив с собой и деятеля из ДПР, и то, что осталось от здания, и последнюю искру надежды. 3 • Кэм Первый в мире составной человек одет в классический вечерний костюм. На нём сшитый на заказ фрак высшего качества. Кэм хорош. Великолепен. Потрясающ. Во фраке он выглядит старше; но возраст для Камю Компри — понятие расплывчатое, он ведь толком не знает, сколько ему лет. — Выбери мне день рождения, — требует он у Роберты, пока та завязывает на нём галстук. Похоже, ни одно из множества фрагментарных сознаний, составляющих его мозг, не хранит сведений о том, как завязать галстук-бабочку. — Назначь мне возраст! Роберта для Кэма что-то вроде матери. |
