|
— Ты же говорила, что в ДПР полный кавардак. Так может, тебе и податься-то некуда? — Некуда, — признаётся Риса. — Но я всё равно рискну. Хоть кто-то же в ДПР остался! А нет — тогда я организую своё собственное Движение Против Расплетения. — Ой что-то всё это как-то шатко... — Да у меня вся жизнь такая. С чего бы ей теперь стать иной? — Ну хорошо, — говорит СайФАй. — Береги себя, Риса. А если тебе приведётся встретиться с Левом, скажи ему, чтобы навестил меня. И мы с ним пообедаем по старой памяти в «вагоне-ресторане»! — СайФай улыбается. — Он знает, что это значит [19]. 17 • Арджент Левая щека Арджента Скиннера изуродована. Не то чтобы её нельзя было восстановить в прежней красе, но Ардженту такой ремонт не по средствам. Три рваных раны, от глаза к мочке уха, зашиты грубо, словно бейсбольный мяч. Ещё дюйм — и ему перерезало бы сонную артерию, так что, считай, повезло. А может, Арджент, наоборот, хотел бы, чтобы это случилось. Чтобы его кумир забрал его жизнь, потому что тогда судьбы Арджента и Коннора Ласситера неким извращённым образом оказались бы навеки связаны вместе. Тогда Ардженту не пришлось бы расхлёбывать унизительные последствия того, что могло бы стать самым грандиозным событием его жалкой жизни. Мысль о Грейс, убежавшей с Коннором, просто не умещается в его голове. Ну и парочка — ни дать ни взять Бонни и Клайд! Арджент хохотал бы до упаду, если бы не был так разъярён. Он поймал самого Беглеца из Акрона! Он держал его в своём подвале! Весь мир лежал у ног Арджента Скиннера! А теперь что? С чем он остался?! Когда он на следующее утро пришёл на работу — полморды в бинтах — покупатели и коллеги выказали ему притворное сочувствие. — О господи, что случилось? — спрашивали все. — Работал в саду, упал, напоролся на грабли, — отвечал Арджент, не придумав ничего правдоподобнее. — И как тебя угораздило... Дома он весь исходит злобой, потом отводит душу проклятьями, потом опять исходит злобой, потом опять сыплет проклятьями — а что ещё остаётся? В полицию-то не пожалуешься! Он вообще ни с кем не может поделиться, потому что его приятели всё сплошь придурки и ещё б?льшие болтуны, чем он сам. Юновласти и ФБР отнеслись к нему как к шуту гороховому, который состряпал фальшивку и чуть не обвёл их вокруг пальца. Даже его собственная полоумная сестрица умудрилась выставить его дураком, а всё из-за Коннора Ласситера! Вот скажите: можно ли презирать собственного кумира? Можно ли жаждать погреться в лучах его славы и одновременно мечтать перерезать ему глотку — так же, как он почти что перерезал твою собственную? Единственное утешение — Грейс больше не его забота. Теперь не надо её кормить, одевать и учить уму-разуму. Он может больше не бояться, что дурёха оставит открытым водопроводный кран, или забудет выключить газ или затворить заднюю дверь, и в дом набегут еноты. Арджент наконец может устроить свою жизнь, как ему хочется. |
