– Вы говорите по английски? – обратился к нему Римо.

– Си. А теперь уходите отсюда.

– Не могу.

– В настоящий момент я очень занят. У нас введено чрезвычайное положение.

– Я хотел бы поговорить о Верапасе, – продолжил Римо.

– Вы опоздали, – хладнокровно сообщил офицер. – Его уже не существует.

– Он мертв?

– Так мне по крайней мере сообщили. Впрочем, слух не подтвержден. А теперь уходите. У меня нет времени, чтобы болтать с гринго журналистас.

– В таком случае я требую, чтобы мне показали тело. Такие вещи читателям надо знать наверняка.

– Как такового тела нет, – прошипел офицер. – То есть официально нет.

Римо обошел вокруг стола и сразу же лишил офицера возможности говорить по телефону, перебирать бумаги и вставать из за стола, поскольку прижал его сгибом локтя к спинке стула.

– А теперь слушайте меня внимательно, – произнес он. – У меня был очень трудный день. Я долго ехал, ел очень дорогую пищу и подвергался нападкам со стороны каждого встречного мексиканца.

– Понятно.

– Отлично! Я ищу подкоманданте Верапаса. Мне плевать, жив он или мертв. Мне просто нужно его найти. Потом я отправлюсь домой. Компрендо?

– Компренде. Нужно говорить «компренде».

– Благодарю за урок испанской грамматики, но разговор не закончен. Уж больно мне хочется домой. Таким образом, если вы мне покажете, куда уехал Верапас – или куда его увезли, я не стану подвергать вас кардиологическому аресту.

– Кардиологическому... что?

– Есть и научное название – «коммоцио кордис».

– Коммо?..

– Не трудитесь, только язык сломаете.

Офицер беспомощно развел руками:

– Я не в силах предъявить вам тело, сеньор. Мне очень жаль. Полковник Примитиво забрал у меня этого самого Верапаса и увез в джунгли, чтобы там без помех его казнить.

– Он вернулся?

Офицер недоуменно взглянул на гринго:

– Как же он может вернуться, если он скорее всего мертв?

– Я говорю о полковнике, а не о подкоманданте.

– А а... Нет, полковник не вернулся. Он, как бы это сказать, не имеет отношения к казармам Чьяпаса, то есть к этому месту, где мы находимся. Он выполнил свой долг, и теперь ищи ветра в поле... И свидетелей наверняка нет. Такие вот дела.

– Как «нет свидетелей»? А мы с вами? – поправил офицера Римо.

– Это военная тайна, сеньор. Надеюсь, вы тоже ее сохраните.

– Пусть у меня глаза повылазят, если я скажу хоть словечко, как говорит Бивер.

– Ке?

– Не обращайте внимания. Это – личное. Итак, если Верапас мертв, то с чего вдруг такой шум и суета?

– Мы отправляемся на войну с монстром.

– С каким таким монстром?

– С тем, которого показывают по телевизору, сеньор.

Римо проследил взглядом за кивком офицера. В дальнем углу комнаты стоял телевизор.

На экране каменное тридцатифутовое чудовище шагало сквозь ночь. Над ним полыхали боевые прожекторы вертолетов. Неужели та самая картина о монстре, которую они с Чиуном видели в Чи Зоц несколько часов назад?!

Римо опять подумал, что эффекты, использованные киношниками при съемках, выше всяких похвал, но вот работа оператора ни к черту не годится.

– Вы идете на войну вот с этим?

– Си. В Оахаке объявлено чрезвычайное положение. Весь мой личный состав затребован туда.

– Отлично! Желаю вам хорошо развлечься! Позвольте последний вопрос.

– Слушаю.

– Куда полковник отвез Верапаса?

– В джунгли. Но на вашем месте я не стал бы туда рваться.