|
-- Реджинальд Блэк рассмеялся. -- Вот и понимай людей после этого. --Вы про Расмуссена? Или про эту фурию? --Да нет. Эти ясны, как раскрытая книга. Но Дюран-второй каков! Вот скажите, почему он не купил этого Ренуара, раз уж знал, чего стоят его наследники? Мог бы подарить своей экономке. Я уверен, лет тридцать назад он с ней спал. И знаете почему? Ему так было дешевле. В витрине магазина Силверов распластался яркий плакат: "Ликвидационная распродажа! Магазин закрывается! Самые низкие цены!" Я вошел. Александр Силвер принял меня в клетчатых зеленоватых брюках и серых носках, но зато при черном галстуке. --Что стряслось? -- спросил я. --Все! - мрачно ответил он. -- Самое страшное! Я взглянул на его черный галстук и только тут вспомнил, что и сам в таком же. Я забыл сменить его на мой обыкновенный. --Умер кто-нибудь? -- осторожно поинтересовался я. Александр покачал головой. --Да нет, но все равно что умер, господин Зоммер. А с вами-то что? Или кто-то умер у вас? Вы вон тоже в черном. --Тоже нет, господин Александр. Это траур скорее по служебной надобности. А у вас? Сегодня, похоже, день черных галстуков. --Мой братец! Этот вероломный нацист! Он-таки женился! Тайно! Неделю назад. --На ком? --На шиксе. конечно. На этой патлатой гиене. --Сегодня, похоже, еще и день гиен. Одну я уже лицезрел. Из-за этого и объявление? Все распродаете? Александр кивнул. --Объявление-то я повесил, а толку что? Никто не приходит. Все зазря! Кому сегодня нужен антиквариат? Разве что только моему братцу, извергу. Тот на антиквариате женится. Я облокотился на голландский стул -- очень даже подлинный, не считая, конечно, ножек. --Хотите закрыть магазин? Жалко. --Что значит "хотите"? Пытаюсь! Ведь никто у меня его не купит! Даже на распродажу покупателей не найдешь! --А сколько вы бы хотели за этот магазин? -- спросил я. Силвер стрельнул в меня взглядом. --Еще не знаю, -- осторожно ответил он. -- Вы хотели бы купить? --Разумеется, нет. И даже не арендовать. У меня ведь нет денег. --Тогда зачем же спрашиваете? --Просто из солидарности. Как насчет чашечки кофе в чешском кафе напротив? Но чур, сегодня я угощаю! Силвер посмотрел на меня грустными глазами. --Не до кофейни мне, дорогой мой друг! Это все прекрасные дни золотого прошлого. Теперь они позади! Знаете, чем мне братец пригрозил? Если я и дальше буду артачиться, он снова станет юристом. А я только отстаиваю память моей матушки! Если бы она знала! Она бы перевернулась в гробу. --Это еще как сказать. Может, она полюбила бы сноху. --Что? Моя мать, правоверная иудейка, и полюбила бы шиксу? Я направился к двери. |
