Комлинк Серти ожил с пронзительным писком.

— Получилось, сэр!

— Удача? — спросил Оби-Ван.

— Настойчивость. Я смог установить связь с одной из резервных линий. У военного оборудования встроенное резервирование.

— Великолепно.

Оби-Ван сменил его, когда аппаратура связи включилась. Через несколько секунд перед ним предстало изображение техника-фаллиина на отдаленной ретрансляционной станции.

Зеленокожее, в высоком воротнике, голографическое изображение подняло бровь.

— Я не признаю ваших протоколов связи.

— Автоматическая идентификация была повреждена, — сказал он, а затем передал закодированные серии слов, закончив так: — Это Оби-Ван Кеноби, рыцарь-джедай, по делу Республики. Обеспечьте связь, и вы будете вознаграждены.

— Очень хорошо.

Через шесть минут молчания Оби-Ван узнал, что его первый выбор, мастер Йода, был недоступен в поле, контролирующем действие. Он быстро изменил коды доступа, и появился сам Палпатин.

— Канцлер?

Мудрое и выдержанное лицо политика выражало удовольствие.

— Мастер Кеноби. Совет и я забеспокоились.

— На это есть причина, — признал джедай. — Не всё прошло успешно.

— Объясните, пожалуйста.

Оби-Ван глубоко вдохнул, а затем продолжил:

— Цестус — не просто малопонятная планета, производящая опасные машины. Похоже, она является центром некоей невидимой игры. Граф Дуку проник глубоко, собрав здесь непредвиденные ресурсы.

— И чем всё закончилось? — Глубокий, резонирующий голос канцлера был спокойным.

— Тем, что моя миссия была поставлена под угрозу, и что мы вынуждены скрываться. Мы наносим удары по инфраструктуре, когда это возможно.

Канцлер задумался, прежде чем ответить.

— Вы полагаете, что эта тактика успешна?

— Я не знаю. Но я прошу еще времени.

Канцлер покачал головой.

— Нам нужны результаты, генерал Кеноби. Я намереваюсь направить к вам на помощь суперкрейсер.

Сердце Оби-Вана забилось быстрее.

— Но, сэр, вы не думаете…

— Я думаю, что военный корабль на орбите Цестуса сделает их немного разумнее, не так ли?

— Но Конфедерация использует это в качестве оправдания, чтобы ввести в бой свои собственные суда, и будет утверждать, что они просто защищали невинную планету от агрессии Республики.

— Что ж, тогда вы найдете лучшее решение до прибытия тех кораблей, правда?

Канцлер закончил передачу.

Оби-Ван кипел. Вот оно. Сначала «корабль», а потом «до прибытия тех кораблей». Подтекст сообщения канцлера был ясен: если вмешается граф Дуку, Палпатин будет счастлив унизить его. Рассматривая эту проблему с учетом стремления сил Конфедерации показать себя, Оби-Ван задался вопросом: что, если всё это дело было ложным маневром, ударом для отвлечения внимания, специально разработанным, чтобы спровоцировать агрессивный ответ.

Но нет. Ведь если так, то следом возникает еще одна мысль: способен ли Палпатин пожертвовать жизнью их всех ради победы…

Несмотря на его недоверие к политикам, он не верил, не мог поверить в это.

Но если это так, что тогда?

И если он не отыщет решение, смерть настигнет их в любом варианте: погибнуть под дружественным огнем, быть убитыми силами безопасности, военной бомбардировкой…

Или даже незримыми руками их таинственного противника.

На следующий день на восходе солнца было решено организовать себя в более крепкую единицу.