– А когда мы теперь опять в парк? – понизив голос, спросил Федор.

– Давайте через пару дней, – решил Крот. – Все-таки отоспаться не мешает, подготовиться как следует – поход нелегкий, думаю, будет.

Айрон хотел было догнать Крота, когда тот так неожиданно оборвал разговор, но, выбравшись из палатки и увидев, что сталкер уже беседует с кем-то из местных, передумал. Понуро побрел по станции. Он чувствовал – добром это не кончится, демоны, живущие в парке, еще не насытились кровью. Но что делать, если никто его не слушает? После того случая, когда он бросил остальных, спутники смотрят на него, как на зачумленного. А он был вынужден так поступить. Еще немного – и он бы остался там навсегда, а у него были еще неоконченные дела – да и вообще, не собирался он расставаться с жизнью в угоду руководству Красной Линии. В конце концов, каждый – за себя, один Бог – против всех. Да и если б приходилось только за себя бояться. Та недобрая сила, которая нашептывала ему страшные вещи… он до сих пор ежился при воспоминании об этом. Если б он послушался, весь отряд мог остаться в том болоте. В сущности, он спасал остальных – только как теперь объяснить им это?

А ведьма, глядевшая на него тогда из ветвей, – случайно ли она оказалась похожа на пропавшую дочь поварихи? Как это узнать, если Крот отмалчивается. Говорит, что никого не видели. Может, врет?

Нужно еще раз поговорить с Валентиной. Айрон направился к ее палатке, но там никого не было. Соседка сказала, что Валентина сейчас на ферме и будет только к вечеру. Зато на обратном пути он встретил Грекова.

– Ищешь кого? – спросил Греков.

– Хотел с Валентиной поговорить. А почему мне никто не рассказал про Морозова раньше?

У Грекова сузились глаза. Айрону показалось, что он сейчас ударит его. Но Греков неожиданно спокойно ответил:

– А чего про него рассказывать? Ну, был тут чудик один. Потом пропал.

– Так ведь с ним ушли дети.

– Несколько бродяжек увязалось за ним – туда им и дорога, зачем на станции дефективные. Это Валя тебе рассказала?

Айрон кивнул.

– Ты больше бабьи сплетни слушай, – посоветовал Греков. – Лучше бы следил за своим молодняком – ночью пошли наверх, отчаянные. Нет бы со мной договориться – я бы проводил. Это ладно, обошлось все, а в другой раз могут и не вернуться.

В его голосе Айрону почудилась угроза.

– Я-то что могу сделать? – вырвалось у него. Греков еще минуту глядел на него, потом развернулся и пошел куда-то к туннелю.

Айрон надеялся встретить Валентину вечером в столовой, караулил там, но она не явилась и к ужину. Повариха посоветовала ему не волноваться – Валентина, мол, иногда задерживается возле клеток с крысами, разговаривает со своими любимцами. Правда, на ночь там обычно остаются только мужчины, женщины стараются вернуться на станцию – страшновато все-таки ночью в темном туннеле. Но там ведь должен быть еще Лесик, так что особых причин беспокоиться нет.

Айрон отправился в палатку, застал там Федора, который при виде него притворился спящим – явно не хотел расспросов. Крота не было, наверняка ходит где-нибудь с Искрой – эта парочка спать не торопилась. Айрон вздохнул и улегся на дырявый матрас, думая, что вряд ли заснет в эту ночь. И через минуту провалился-таки в сон.

Снилось ему, что они с Валей живут вместе, получили небольшую квартирку на Охотном ряду, и когда он под утро возвращается домой с ночного обхода, она не спит, ждет его, согревает ему завтрак, завернув кастрюлю в теплый платок.