– А знаешь, – сказал он вдруг Кроту, – я ведь тогда в парке видел ведьму.

«Еще не хватало, – с тоской подумал Крот, глядя на него. – Сейчас опять про демонов заведет».

– Я вижу, ты мне не веришь, – сказал Айрон, – но с дерева на меня реально глядела ведьма. У нее были темные волосы и жуткий шрам на лице. Теперь я понимаю – встреча с ней была предупреждением. Мы не послушали, нарушили границы – и выпустили смерть. Гибель этой женщины, такой необычной, – дело рук человеческих, но зло разбудили мы. Если бы мы не явились сюда, она могла бы еще жить.

– Вот в этом как раз я уверен, – буркнул Крот, – ее смерть как-то связана с нашим приходом. А в парке ты видел, скорее всего, Танюшку.

И осекся, поняв, что проговорился. Айрон неожиданно трезво и пристально глянул на него.

– Ну-ка, ну-ка, с этого места поподробнее. Какую еще Танюшку?

Крот понял, что теперь Айрон от него не отвяжется. И чертыхнувшись, взяв с него слово молчать, рассказал ему об обитателях усадьбы деда Мороза.

– Вот оно что, – потрясенно пробормотал Айрон. – А я ведь подозревал что-то в этом роде. А ты знаешь, что перед смертью успела рассказать мне Валя?

И он рассказал Кроту о печальной истории станции и уходе детей. Иногда, забывшись, он повышал голос, и тогда Крот выразительно прикладывал палец к губам, боясь, что тонкие стены палатки – плохая преграда для секретной информации.

Когда Айрон окончил рассказ, Крот еще некоторое время пытался переварить услышанное.

– Как же это они ушли? – пробормотал он. – И ведь у кого-то родители остались. Ничего не пожалели. Словно этот Юра их и впрямь околдовал.

– Мне кажется, я знаю – почему, – устало сказал Айрон. – Не в том дело, что околдовал. Может, он, конечно, умеет убеждать, харизма там у него, все дела. Скорее всего, он им что-то смог пообещать, чего не смогли родители.

– И что же?

– Свободу от вечных запретов. Возможность решать за себя, делать свою жизнь самим. Ты видишь, что творится на станции? Они все упали духом, процветают такие хамы, как этот Греков. Все сидят и тупо боятся – радиации, мутантов, призраков, хрен знает чего еще. И медленно вымирают. Старшие пытались привить этот страх и детям. В парк нельзя – там оборотни. За Текстили нельзя – там красотки. Вообще наверх нельзя – там мутанты. В туннели тоже не стоит – а вдруг призраки? А детям надоело, они решили рискнуть. Вот и ушли. И ведь заметь – несколько лет прошло, ни один за это время не захотел вернуться обратно. Это ведь о чем-то говорит?

– Не захотел? Ты уверен? Или не смог? Может, у них с перебежчиками разговор короткий. Удавку на шею – и в садике закопать, возле памятника вождю. И цветочки носят потом – спи спокойно, дорогой товарищ.

Айрон пристально посмотрел на Крота. Пожал плечами.

– В любом случае, нам лучше не вмешиваться. Мы не сможем разобраться в этом, пусть сами решают. Это их дети, в конце концов. Теперь ты понимаешь, что идти туда было нельзя?

– Погоди, – рассеянно сказал Крот, думая о своем, – ты говоришь, что этот Лесик тоже из прежних морозовцев? Может, он поддерживал с ними связь. А когда узнал, что Валентина рассказывает лишнее, убил ее и подался в усадьбу. Скорее всего, так дело и было. Это уже фигово. Вообще-то Юра нас просил молчать обо всем, но если уж его детки начали убивать, какие могут быть договоренности? Хотя точно мы ничего не знаем – Валентину мог убить и какой-нибудь проходимец. Правда, подозрительно, что это случилось именно сейчас.