– Надо тебе прочесть лекцию здешним жителям, – с серьезным видом сказал Следопыт. – Может, тогда они вместо поэта-хулигана выберут себе в покровители Деда Мороза. По крайней мере, толку будет не меньше – от поэта они помощи явно не дождутся, а от Деда Мороза – как знать. Не зря же народ его столько лет почитает – значит, на что-то он может сгодиться.

– А я вот считаю, что обустраивать такие места – все равно, что духов приманивать, и чем это может кончиться, никому не известно, – вдруг произнес Айрон. – По мне, так это вроде капища языческого.

– Да зачем нам об этом спорить? – примирительно сказал Крот. – Мы же к нему в избушку не пойдем, ни к чему. В общем, сегодня советую всем постараться поспать после обеда, чтоб вечером быть в форме.

Глава. 6

Летели качели…

Вечером в столовой сталкеров встретила уже другая повариха – с рыхлым, невыразительным лицом и водянистыми глазами. Она заботливо подкладывала им каши с грибами.

– Что за кашка? – поинтересовался Литвин. – Вкусная.

– Петр Николаевич крупу принес. Что б мы без него делали. – Крот с изумлением глядел, как при этих словах по щеке поварихи скатилась слеза. Она утерлась рукавом и отвернулась к своим котлам.

Крот глядел на Искру, пытаясь понять, волнуется она или нет. Однако если девушка и боялась предстоящего выхода, то никак этого не показывала – может, была чуть сосредоточеннее, чем обычно. Они вернулись в палатку и принялись собираться. Вскоре, как обещал, за ними явился Греков. Подойдя к выходу со станции, они получили сданное на хранение оружие.

– Ну, давайте присядем на дорожку. Вот как раз хороший случай тем, кто верит, помолиться своим заступникам. Можно мысленно, – сказал Литвин и, подавая пример, первым опустился на скамейку, стоявшую возле будочки дежурного по станции.

Губы Айрона слабо зашевелились – наверное, обращался к великой матери всего сущего, Следопыт молчал, всем своим видом выражая недовольство. Литвин о чем-то глубоко задумался. Федор прошептал, как показалось Кроту, женское имя. Но ему интересней было наблюдать за Искрой. Девушка, к его удивлению, прикрыв глаза, тоже тихо что-то бормотала.

– А я думал, ты ни в каких богов не веришь, – сказал Крот, когда она замолчала. – Ты же с Красной Линии, а там, мне говорили, одни атеисты. Ну, кроме Медного, конечно, но о нем отдельный разговор, – я так и не понимаю, во что он верит и верит ли вообще, или так, голову нам морочит своей великой матерью.

– Я в богов и не верю, – то ли в шутку, то ли всерьез отозвалась Искра, – я уж лучше буду верить в Деда Мороза. Он мне пока ничего плохого не сделал.

И у Крота по спине словно холодок пробежал. Что здесь такое творится, на станции? Еще немного – и Дед Мороз начнет казаться им всем вполне реальным созданием. Здесь у него и домик в парке имеется, оказывается – летняя резиденция. Или зимняя, он уже забыл. Что там Айрон говорил про капище? И, в конце концов, чем Дед Мороз хуже Великого червя, которому, по слухам, поклоняются дикие племена, живущие где-то за Киевской? Может, попросить у дедушки удачной дороги?

– Пойдемте уже, – недовольно сказал Греков. «Интересно, – подумал Крот, – а этот верит во что-нибудь? Вряд ли».

Сталкеры облачились в химзу и противогазы. Створки гермоворот распахнулись, а потом вновь закрылись – за ними. Они вышли в зал, где стояли заржавевшие турникеты, которые никто не озаботился убрать, затем – в длинный коридор. Греков уверенно повернул и повел их к выходу, светя фонариком.