|
- Кто из вас будет Келли? - Я, - сказал Келли. - Ты хоть понимаешь, - спросил Луиджи, - что имена есть только у нас с тобой? - Это верно, - сказал Келли. - Мы с тобой не такие, как все! - Эй, минуточку! - сказал Первый. - Регламент, джентльмены, соблюдайте регламент! - Держи язык за зубами! - Держи голову в холоде! - Держи карман шире! - Так вот, я и говорю, - продолжал Луиджи. - Мы! Нам! Поименованные согласно доказательствам, основанным на догадке! Келли.., будь Марвином, если я буду Краггашем! - Заметано! - гаркнул Келли, перекрывая ропот манекенов. Марвин и Краггаш ухмыльнулись друг другу в мимолетной эйфории пьянящего взаимоузнавания. Затем вцепились друг другу у горло. Стали друг друга душить. Трое нумерованных, лишенные природных прав, которых никогда не имели, встали в традиционные позы - позы стилизованной двусмысленности. Двое именованных, получившие индивидуальность, которую все равно присвоили бы себе самовольно, царапались и кусались, исполняли грозные арии и ежились, когда их обличали. Первый наблюдал, пока ему не надоело, после чего стал забавляться кинематографическими наплывами. Это послужило последней каплей. Все декорации плавно, как жирный поросенок на роликовых коньках, укатились под стеклянную гору, только чуть быстрее. Вслед за дождем пошел снег, а за ним - два дурака. Платон писал: «Неважно, что ты там вытворяешь, важно, как ты это вытворяешь». Но потом решил, что мир еще не дорос до такой премудрости, и все стер. Хаммураби писал: «Непродуманная жизнь не стоит того, чтобы ее прожить». Но он не был уверен, так ли это, и потому все зачеркнул. Будда писал «Все брамины - дерьмо». Но впоследствии пересмотрел свою точку зрения. *** Они... Схватились....не на жизнь, а на смерть, в титанической битве, которая единожды разгоревшись, стала неизбежной. Марвин нанес Краггашу удар под ложечку, затем снова нанес удар - в нос. Краггаш проворно обернулся Ирландией, куда Марвин вторгся с полулегионом неустрашимых скандинавских конунгов, вынудив Краггаша предпринять на королевском фланге пешечную атаку, которая не могла устоять против покерного флеша. Марвин простер к противнику руки, промахнулся и уничтожил Атлантиду. Краггаш провел драйв слева и прихлопнул комара. И бушевал кровавый бой на дымящихся болотцах миоцена; какой-то муравейник оплакивал свою матку, а Краггаш кометой непроизвольно врезался в солнце Марвина и рассыпался мириадами воинственных спор. Но Марвин безошибочно отыскал бриллиант среди сверкающих стекляшек, и Краггаш свалился вниз, на Гибралтар. Бастион его пал в ту ночь, когда Марвин похитил берберейских обезьян, а Краггаш пересек северную Фракию, упрятав чужое тело в чемодан. Его схватили на границе с Фтистией - страной, которую Марвин наспех выдумал. Чем больше Краггаш слабел, тем он становился злее, а разозлившись, он все больше слабел. Тщетно изобрел он дьяволопоклонство. Последователи марвинизма падали ниц не перед идолом, а перед символом. Разозленный Краггаш запаршивел: под ногтями появилась грязь, душа обросла волосами. Вконец обессиленный лежал Краггаш - олицетворение зла, - сжимая в когтях тело Марвина. |
