Было еще слишком рано, почту не приносили, и ей не хотелось встречаться с обманутой женой и ее изменником-мужем. Жаклин села в машину и вставила ключ в замок зажигания. Пальцы ее замерли. Она вышла из машины и подняла капот. Она не разбиралась в устройстве мотора и вряд ли видела его когда-либо вообще. Открывшаяся ее взору картина ничего ей ни говорила. Внешне все выглядело в норме. Шины не были повреждены, и она неоднократно уверилась в том, что тормоза и руль работают так, как надо, перед тем как покинуть парковочную стоянку.

Они сделали свое дело. Если знания, почерпнутые ею из прочитанных триллеров, были верны, существовали методы подстроить поломку так, что она становится очевидной тогда, когда машина очутится на крутой горной дороге или…

— К черту все, — произнесла Жаклин вслух и поставила ногу на педаль газа. — Он мчался по дороге на ста двадцати, когда гудок кричал уйти всем с его пути…

Неточная и неподходящая случаю, но тем не менее хорошая песня. Неприятность — одна из неприятностей — заключается в том, что она знала только о трех так называемых несчастных случаях, которые Катлин описала в своих письмах. Могли быть и другие, о которых она не упоминала. Было бы неплохо узнать и о них, подумала Жаклин. Тогда она могла бы решить, стоит ли ей купить бронежилет или нанять человека, который первым пробовал бы еду.

Было бы неплохо также выяснить, почему именно ее выбрали в качестве мишени — или даже подумать о том, была ли она выбрана. С Бутоном пока случился один инцидент. Он воспринял его спокойно, но Жаклин преследовало чувство, что он что-то скрывает. Почему он бежал? По Манхэттену бежать трудно, улицы всегда заполнены пешеходами, а светофоры стоят через каждые несколько метров. А что с остальными — Сен-Джоном, миссис Дарси, сестрами, Крэйгом, Полом? Будет не так легко спросить их насчет несчастных случаев, произошедших в недавнем прошлом, не раскрывая некую информацию, которую она бы предпочла сохранить в секрете.

Сигнал стоящей за ней машины сообщил ей, что свет переменился и теперь на светофоре зеленый. Она увидела далеко впереди парковочную стоянку и въехала на нее, чтобы спокойно продолжить свои размышления.

Жаклин могла рассказать часть правды — что кто-то играет с ней шутки, грязные шутки, которые напоминают инциденты, случившиеся с Катлин. Это как раз покажет тебе, ханжески подумала Жаклин, как важно быть открытой и честной с людьми. Ей не нужно было изобретать историю, чтобы объяснить, откуда она знает про эти инциденты. Крэйг и Сен-Джон знали, что она собиралась ознакомиться с корреспонденцией Катлин.

Ответ на вопрос, является ли она единственным человеком, которого облагодетельствовал своим вниманием неизвестный злоумышленник, поможет разрешить другой животрепещущий вопрос — вопрос о мотиве. Наиболее очевидным был гнев на писателя, который отважился осквернить работу Катлин Дарси. Почитатель таланта Катлин мог нападать не только на писателя, но также и на других лиц, причастных к этому делу, — агента Катлин и ее наследников. Жаклин подумала о ненормальном фанате, проживающем в Пайн-Гроув; но она не могла поверить в то, что Джан была физически способна подстроить такие ловушки. Давний обитатель инвалидного кресла, подумала Жаклин с кислой усмешкой. Один из старейших приемов в детективной литературе. Никто не отважится использовать его в наши дни. Помимо этого, ей нравилась Джан — и она никогда не сомневалась, что О’Брайен подумал бы о методе исключения подозреваемых.

Возможно, что один из ее соперников в битве за книгу старался испугать ее, чтобы сорвать контракт или заставить ее нервничать, чтобы она не смогла выполнить условия соглашения.