Брюнгильда почти прикончила свой. Пока она жадно заглатывала его, Бутон попытался привести Жаклин в чувство.

— Если тебе нужно дополнительное время, я верен, мы можем получить его. Ты должна вспомнить что-то из того, что ты написала.

— О да. — Жаклин откусила кусок, состроила гримасу и отложила вилку. — Он пахнет ромом. Ненавижу ром. Скушай, дорогой. — Она двинула десерт к Бутону.

— Не пытайся переменить тему разговора, Жаклин. Я не хочу эту гадость. — Он отодвинул тарелку в сторону.

Через мгновение Брюнгильда дотянулась до нее. Жаклин с показным видом проигнорировала этот эпизод.

— Я просто не могу решить, что мне делать, — сказала она искренне. — Возможно, мы должны посовещаться, дорогой Бутс. Почему бы тебе не приехать ко мне этим вечером? Я встречу тебя в гостиной отеля в пять тридцать. Мы можем пообедать, а затем удалиться в мое маленькое гнездышко для задушевной болтовни.

— Неплохая идея, — ответил Бутон. — Но могу я надеяться…

Его речь была прервана вселяющей ужас, монументальной отрыжкой Брюнгильды. Та закрывала руками рот, а ее лицо приобрело нежный цвет зеленого горошка.

— Ц-ц… — зацыкала Жаклин. — Вот тебе и плотная пища… Тебя сейчас вырвет, дорогуша?

Брюнгильда кивнула, не произнося ни слова.

— Быстро. — Жаклин подпрыгнула. — Бутс, ты возьмешь ее за другую руку.

С помощью официанта, заметившего признаки грядущего происшествия, бывшего не таким уж незнакомым для него, и прыжком подскочившего к ним, они вывели Брюнгильду из обеденного зала прежде, чем случилось самое худшее. Оставив остальных мрачно созерцать извержения на натертом полу коридора, Жаклин энергично протащила Брюнгильду в дверь с надписью «Леди» и поддерживала ее голову, пока та не закончила свое дело. Занятие было не из приятных, но Жаклин философски напомнила себе, то, чем занималась Брюнгильда, было еще менее приятным.

Вскоре к ним присоединилась женщина в белом халате, из чьих вопросов стало ясно, что она была более озабочена репутацией кухни Уиллоуленда, чем состоянием страдалицы. Ответы Жаклин успокоили ее, и та обратила критический взгляд на Брюнгильду.

— Если вы придете в лазарет, доктор осмотрит вас. Полагаю вам нужно отдохнуть и принять питьевую соду.

— Я не могу идти, — застонала Брюнгильда. — О Боже, я чувствую себя ужасно.

— Я привезу вам кресло-каталку.

Медсестра ушла, а Брюнгильда повернула налитые кровью глаза к Жаклин.

— Будь ты проклята, Кирби. Это ты сделала, я знаю, ты; я никогда не переедала.

— Ну почему же, Зелекаш! Если ты предполагаешь, что я добавила какую-то гадость в твою еду, разреши мне указать на тот факт, что у меня не было возможности сделать это. А у Бутона была.

— Он не мог…

— Он не мог? — Жаклин взяла ее за плечи и постаралась обнять — трудная задача, вследствие разницы в размерах. — Ты хочешь быть следующей жертвой?

— Следующей… чем?

— Ты знала Джан Уилсон — владелицу книжного магазина в Пайн-Гроув. Она мертва, убита — кем-то, кто думал, что она знает слишком много о Катлин Дарси. Как много знаешь ты, Брюнгильда? Насколько хорошо он осведомлен о том, что тебе известно?

— Ничего, — задохнулась от удивления Брюнгильда, — ничего. Я не намеревалась… — Она заставила себя замолчать, проведя бледным языком по сухим губам.